Четвёртый пар
Бабушка говорила, что со временем воспоминания бледнеют, выцветают с годами как старая ткань. Лишь кое-что остаётся по прежнему ярким, будто случилось только вчера.
Забываются даты, лица знакомых, имена. Но отчётливо встаёт перед глазами родная степь – ровная, бесконечная, пестрая от цветов, словно кусок ситца. Волнуется под ветром ковыль, высоко в небе жаворонки звенят колокольцами и пряный дух поднимается от нагретой солнцем земли.
- Какие охапки цветов приносили мы после покоса! Собирали душицу да чабрец, шалфей и ромашки… В редких балках росла мозжуха - можжевельник…Принято было у нас жечь его ветки на Пасху… Окуривать дымом комнаты, хлев со скотиной, использовать для костра.
На страстную, перед Пасхой обязательно разжигали большой костёр. Больше даже, чем на проводы масленной. Так весну грели да нечисть пугали, чтобы баловать не вздумала… Собирали костер из старого хлама, хвороста да можжевеловых лап. Всё шло в дело – и обувка сношенная, и старые плетёнки да корзины, отслужившие голики, сломанные колеса, солома. Солому брали осторожно, с опаской - старались лядащего не разбудить до поры.
Очень почитали огонь. Радовались его теплу, опасались его силы.
- Помнится, соберутся все в круг и смотрят, как гудит и рвётся ввысь пламя, потрескивает, рассыпается вокруг искрами… Настроение отличное, разговоры, смех…
Лишь Анна помалкивает, прямо стоит да по сторонам косится. Раз кого-то из ребятни в сторону сдвинула. Другой. Вроде как место кому-то освобождает возле огня. Да только нет рядом никого. Уже она после неохотно так обмолвилась, что навьи погреться приходили. Тянет их к людям, к живому огню…
На хуторе, где жила бабушкина семья, всегда топили баню под ночь Чистого четверга.
И случилось так, зашла в этот день переходящая странница – бабулька совсем старая, но опрятная, чистенькая. Лицо, будто яблоко запечённое – в морщинках да складочках. Приветливая, улыбчивая.
И попросилась у хозяев в баню попариться, обычай соблюсти.
- Я после всех пойду, на четвёртый пар.
Её поначалу отговаривали, но она решительно на своём стояла. Твердила, что обязательно нужно ей четвёртого пара дождаться. Вольному воля - пустили её после всех париться. А сами настороже, приглядывают за баней. Четвёртый пар известно ведь чей.
И вовремя заметили, как повалил сильный пар! Хозяева в дверь, а ту будто заклинило. Не открыть! Стали ломать – не выходит ничего. Дверь как каменная сделалась – топор отскакивает, никаких отметин не оставляет.
А из бани уже дымит так, что и на улице дышать трудно!
Спасибо, Анна догадалась окропить дверь святой водой. Это сразу помогло! Ворвались в баню – а там никого! Только одёжка бабкина свалена кучкой на полу. Тогда и додумали, что нечистая какая-то попариться к ним напросилась! На вид-то самая обычная бабка. И глаза – добрые-добрые…
Почему одежду оставила – непонятно. Сожгли её потом подальше от хутора, в степи.
А раз на Пасху двое парней, что нанялись на хутор в помощники, решили поглумиться над нечистой силой: взяли по пасхальному яйцу и на перекрестке покатали. Так они хотели некошных приманить. Чтобы те явились и их желания выполнили. Считалось, что на Пасху не могут нечистые отказать и должны выполнить любую прихоть вызывающего. Но что-то не заладилось у парней, то ли не всё правильно сделали, то ли не верили в обряд, а лишь побаловать решили… В общем, тщетно прождали, не явился никто.
Анна говорила, что к лучшему это, поскольку на всё есть обратная сторона. Некошной, конечно, желание исполнит, но после накрепко привяжется к человеку. И начинает у того всё идти наперекосяк. Потому что некошной удачу отвадил.
И поделом! Нечего знаться с ним, особенно в светлый день.
Автор - Елена Ликина.
Источник.
Новость отредактировал Estellan - 5-07-2020, 20:01
Ключевые слова: Воспоминания бабушка страстная неделя костер навьи нечистая некошной