Ёлка с мёртвой поляны
Как же трудно смириться с происходящим, когда страшная история становится реальностью, в которую и поверить не в силах, и не верить не можешь…Раньше у нас была традиция: собираться семьями и на новогодние праздники куда-нибудь ехать. Дружим мы с юности, три семьи, детей на всех семеро, так что компания большая. В тот год в соседний со мной подъезд переехала моя двоюродная сестра Машка с мужем. Не виделись мы с ней года два, как она замуж вышла, но родственных связей не теряли. Машка всегда была веселой и заводной. А при встрече я ее не узнала — явно в жуткой депрессии. Оказалось, очень хочет ребенка, а уже три выкидыша было, совсем отчаялась. Ну, я ее в нашу компанию и затянула.
Смотрю, сестра оживилась, смеяться начала. Тут и новогодние праздники подоспели, собрались решать, как будем встречать. Машка предложила поехать в деревню. Рассказала, что у ее мужа знакомый бизнесмен устраивает вдали от городской суеты зимние каникулы по деревенским обычаям. Воздух чистый, благодать, можно и на лыжах, и на рыбалку, а для любителей и охоту организует — словом, на любой вкус. Да и домики комфортные, со всеми условиями, бани с прорубью, конюшня, сани — полный набор. Для детворы елку с Дедом Морозом и Снегурочкой обещали. Мы согласились.
Приехали. Красота! Детвора наша, всем от 5 до 9 лет, поначалу заскучала. Интернета нет, телевизора нет, но смотритель Василий развлекал их забавными историями, показывал лошадей, а потом и за елкой позвал на санях. Мы с мужем тоже за компанию увязались, еще и Машкин муж Алексей с нами. Василий рассказывал байки всю дорогу, был он высок, широкоплеч, на вид можно было дать не больше 50. С Алексеем они явно были давно знакомы: я заметила, как при встрече они обнялись украдкой.
В лес сильно углубляться не требовалось. Василий указал на небольшую поляну с растущими в ряд елочками.
— Эти специально высаживаем, чтобы на праздники срубать. А потом по весне снова сажаем, так что все по закону — и людскому, и природному. Природа-матушка баланса требует: коли взял, верни. Мы вдвойне стараемся возвращать, — горделиво задрав подбородок, заявил Василий.
Пока рубили елку, я заметила рядом еще одну поляну.
На ней высокие ели стояли по кругу, я насчитала семь штук, но трех явно не хватало, на их месте зияли прорехи, да и две из семи стояли сухие.
— Василий, а что ж вы тут не подсадите? Вон, две высохли, а трех не хватает? — спросила я.
Василий хмуро взглянул:
— Сажай не сажай, не растут, там природа сама решает, кому быть, а кому гибнуть. Те, что сухие, — это мы пытались круг замкнуть, высадили, но, видите, засохли.
Да, природные капризы объяснить невозможно. Вскоре елка была срублена, погрузили ее в сани и отправились в обратный путь.
Праздники шли весело. На третий день двое из детей Стаса слегли с температурой, и они с женой увезли их домой. Мы с мужем, Андрей с семьей и Машка с ее супругом решили остаться еще на пару дней. Но тут заболела моя старшая дочь, и муж отправил нас домой, сам с сыном остался. Машка с мужем тоже не захотели уезжать. Дома Катюша быстро пошла на поправку, врач списала все на неготовность организма к свежему воздуху и новым впечатлениям, вот и вышел эмоциональный всплеск повышенной температурой. Ехать к мужу я не видела смысла и решила дождаться их с сыном возвращения.
Но на следующий день его телефон не отвечал. Я не сразу заволновалась, но к вечеру забеспокоилась: телефон по-прежнему молчал, а такого быть не могло. Я обзвонила всех друзей, которые там остались, и ни один не ответил. Сестра тоже не отвечала. Это было более чем странным, и мне стало страшно. Я позвонила Стасу, их Степка заболел первым и они вернулись раньше нас. Стас был взволнован не меньше меня, предложил поехать и проверить, что случилось.
Уже на подъезде к поселку машина сломалась, я хотела идти пешком, но Стас что-то сделал, и двигатель снова заработал. Еще через 100 метров мы застряли в сугробе. Пришлось толкать. А вот следующая преграда повергла меня в шок. На дороге лежали останки мертвой лошади, полуразложившиеся и обглоданные.
— Наверное, волки тащили, но проезжающая машина их спугнула, вот добычу и бросили, — не убедительно предположил Стас.
— Василий говорил, что здесь нет волков, — вспомнила я.
Стас ничего не ответил. Объехав тушу, мы наконец увидели впереди срубы, вот только света не было. Домики тонули в темноте.
Подъехали ближе. Свет фар выхватил старые полуразвалившиеся постройки.
— Это не здесь! Мы не туда приехали? — удивилась я.
Стас ошарашенно озирался по сторонам:
— Уверен, что туда. Дорогу я помнил, да и в навигаторе путь сохранился, я так и ехал. Ничего не понимаю, а где все?
Я побежала к сараю, на месте которого была конюшня, и поняла, что это она и есть. Там были и стойла, и остатки сена, какие-то специальные приспособления, старые железяки и даже сломанные сани.
Дом, в котором мы встречали Новый год, тоже стоял на том же месте, только без окон и с открытой дверью, а в центре комнаты на полу валялись сухие елочные иголки, крыша частично обвалилась и местами лежали сугробы там, где еще пару дней назад уютно горел камин. Телефон мужа по-прежнему не отвечал. Я кричала и билась в истерике. Стас пытался меня успокоить.
— Ань, это не здесь, мы не туда заехали, сейчас поедем, найдем ближайший населенный пункт и спросим дорогу. Мы их найдем, найдем, только успокойся.
Но я не могла успокоиться.
А потом вдруг замерла на месте. Мне нужно было убедиться, прежде чем уезжать, и я пошла в лес.
— Ты куда? — бежал за мной Стас.
Мы вышли на поляну, где срубили елку. Но я свернула в сторону. Мы приехали туда, сомнений не было. Холодок пробежал по спине: все 10 елей стояли на своих местах, одинаковые, ветвистые, никаких прорех не было, а те, что были еще пару дней назад сухими, зеленели. Я не могла пошевелиться от непонимания и страха, а еще не верила своим глазам. Я жмурилась и открывала веки, жмурилась и открывала, надеясь, что это обман зрения. Но нет. Стас потянул меня к машине, что-то бормоча, я с трудом разбирала его слова: «надо ехать», «узнаем», «это не то место». Но я была уверена: место то самое, и ни мужа, ни сына я больше не увижу.
В машине Стас сам еще раз набрал моему мужу — безрезультатно. Зато на второй звонок ответила Маша, и во мне затеплилась надежда, но ненадолго.
— Мы с Лешей уехали почти вслед за вами. Мне стало плохо, я испугалась, что тоже заболела, а Андрей со Славиком остались. Что-то случилось? — спросила удивленно Маша.
После этих слов у меня внутри все оборвалось, Стас помрачнел. Потом мы долго искали хоть какой-то населенный пункт, но первый, который попался нам по пути, находился в сотне километров. Мы зашли в ближайший дом и стали расспрашивать о месте, в котором были. Только в тот момент я поняла, что мы и названия его не знали. Люди разводили руками. Так мы и уехали ни с чем.
Утром сообщили в полицию, но и те поначалу ничего не нашли. Потом обнаружилась машина нашего третьего друга Славки. Джип лежал в кювете, людей внутри не было. Сначала их искали, но потом списали на то, что, получив травму и потеряв ориентиры, люди ушли в лес и заблудились. Они наверняка замерзли, искать их бесполезно. Через неделю машину моего мужа нашли на берегу реки, почти в сотне километров от дороги, ведущей домой. Почему он там оказался, непонятно. Я никак не могла в это поверить. Машка, как могла, поддерживала меня, но вскоре узнала, что беременна, и сосредоточилась на себе. А через пару месяцев они переехали в другой город. Говорят, беда одна не ходит. Вскоре жена Стаса вместе с детьми погибла в аварии, и он чуть с ума не сошел. Жена Андрея после его исчезновения слегла с нервным срывом, ее отправили в психдиспансер. Нашей дружеской компании не стало. А меня тянуло к тем елям.
Отправив дочь к маме, я как-то поехала на то место. Странное чувство было. Словно прирастаешь к земле, ноги тяжелеют так, что не можешь сдвинуться с места. Но в какой-то момент тебя отпускает и хочется бежать. Я побежала. Не знаю, куда, просто бежала, споткнулась, упала и не смогла встать, плакала тихо и безнадежно, не понимая, как такое могло произойти в современном мире.
— Ты чего тут плачешь? — услышала я за спиной голос.
Передо мной стоял старик, крепкий и хмурый. Я поднялась.
— Заблудилась? Идем, выведу.
Я пошла за ним, спотыкаясь и еле переставляя ноги. Он вывел меня к машине.
— А как вы узнали, что моя машина здесь?
— Я и не знал. Просто тут одна тропа.
— Не было никакой тропы, — запротестовала я.
— Есть… для тех, кто видит.
Я поблагодарила, а он вдруг спросил:
— Ищешь кого?
Я кивнула.
— Это дурное место. Не надо сюда приезжать.
— А что за дома там, впереди? — я указала на срубы, в которых мы встречали Новый год.
Старик сплюнул:
— 10 семей тут жили, давно, мне еще дед рассказывал. Отделились они, типа секты, что ли, не знаю. Жили своим хозяйством, своими законами, никому не подчинялись, ни с кем не водились, а через полвека исчезли. Говорят, раз в 10 лет тут снова все оживает, люди бывают, а потом пропадают.
— А те елки, которые в круг посажены, откуда?
Старик пожал плечами:
— Так каждая семья, как сюда переехала, посадила по одной, с тех пор и стоят. Бывает, какая-то засыхает. Но странное дело, в ту же ночь слышится стук топора, будто срубает ее кто-то, а наутро все ели на месте, зеленые и здоровые. Никто не знает, как и почему. Тот, кого к этим елям приводят, вскоре либо сам умирал, либо дети его погибали, а елки на том же месте за ночь вырастали краше прежнего. Потому это место и обходят стороной. И ты поезжай отсюда.
С того дня я стала искать информацию об этой чертовой Мертвой поляне. Все архивы перерыла. Отчаялась, как вдруг попалась в руки одна не напечатанная монография. В ней рассказывалась история, которая выдавалась за выдуманную. Мол, много лет назад заблудился как-то в лесу дровосек. С голоду хоть и не умирал, но и выйти никак не мог, одичал, одежда поистрепалась, с ума сходить начал. И тут ночью он встретил охотника, тот пообещал его вывести из леса, но с условием — как только дровосек вернется домой, то посадит 10 елей в круг на опушке лесной и будет за ними ухаживать.
И за это раз в 10 лет будет исполняться его или его детей и потомков желание. «Попросишь, что захочешь, — вещал охотник, — и под Новый год, как заметишь, что ель засыхает, должен будешь жертву привести к еловому кругу и срубить любую ель. А дальше уж природа сама свое возьмет, и что просил, тебе даст». Так все и случилось. Только не рассказал охотник, что тот, кого к этим елям приводят, вскоре либо сам умирал, либо дети его погибали, а елки на том же месте за ночь вырастали краше прежнего.
Мне после прочтения подурнело так, что библиотекарь скорую вызвала. Из детворы нашей компании только моя дочь живой осталась. Да еще двоюродная сестра Машка сына недавно родила. А ведь та поездка была ее идеей…
Автор - Анна Амбуль.
Источник.
Ключевые слова: Аномальная зона необъяснимое традиция деревня лес поляна ёлки