Проводник (часть 1)
Поздним зимним вечером я сидел в горячей ванной и растирал уши.Несмотря на мороз, не удержался от прогулки. Что ещё отвлекает так хорошо во время падений? Может, выпивка, но я зарёкся пить с горя. Из принципа. Просто убеждение, что это прямой путь к алкоголизму. И поскольку напиться сегодня не судьба, я занимался тем, что пытался рассмотреть сложившуюся ситуацию в поисках плюсов.
Приподнявшись, полез за шампунем с верхней полки, не достаю. Ещё немного, привстану на одну ногу. Какой аромат выбрать? Тут показалась банка с нарисованной малиной. Хм, возможно Мейера купила накануне.
И со сметающей тюбики и банки цунами, я прокатился на хребте вдоль ванной. Сквозь внезапный смех, фыркая мыльной водой, я вдруг подумал как же хорошо, что она не видит меня сейчас. Посчитала бы законченным циником. По её мнению я должен в полупьяном состоянии изливать душу о нашем расставании. Веселясь этой мыслью, я вытерся и пошёл разогревать себе ужин из уличной еды, которую купил на прогулке.
По пути заметил непрочитанное сообщение на автоответчике. Я поставил на воспроизведение и налил себе чая из термоса.
- Привет это Майк. Слушай, нужна твоя помощь, мне за снаряжением завтра ехать, а машина решила в такой мороз остаться в гараже. Может на твоей? С меня бензин и кофе! Перезвони завтра утром.
Майки, Майки, куда ты снова намерен рвануть? Что за снаряжение? Ну что ж, брату я не откажу, да что дома сидеть, только накручивать буду себя. С этой мыслью я поел и отключился в одинокой спальне.
***
- Грег, вставай! Грег!
- Да, минуту, подожди на кухне, - что то холодное и мокрое проехалось по моему лицу. - Луис фу! Ты и его прихватил, ну конечно! Как вы вообще запёрлись? Неужели я забыл запереть дверь?
- Нет, дверь ты запер, такое дело братишка… Мей вчера заходила и оставила свои ключи. Даже вспомнить неприятно, спокойная, как будто мимо проходила, - я пошёл на кухню вслед за Луи, кинул ему остатки ужина и включил кофеварку.
- Хреново дело приятель, когда женщина вот так себя ведёт. Лучше бы скандал, как по мне. Что случилось?
Я поднял руку и махнул кистью под покачивание головы:
- Сахар?
- Ну как знаешь. Мне две ложки!
- Расскажи, куда ты едешь. Зачем тебе снаряжение?
Майк отпил кофейную пену:
– В Сивиллу. Издательство оплачивает командировку. Им нужен фоторепортаж. Снаряжение для перехода через ущелья.
Я поперхнулся:
- Через ущелья? Что там интересного? Леса и горы? Стоит ли снаряжать экспедицию?
- В горах Сивиллы есть область под названием Ори. Там до сих пор обитает коренное население. Практически в изоляции. Представляешь пожить несколько дней среди них? Получится необычный этнос - репортаж. Шеф уже давно заглядывается, издательство нашло деньги, и мы собираемся в путь. Да и какая экспедиция? Я и фотограф. Мы справимся.
- Вдвоём? Я бы на вашем месте хорошо подумал. Дело ведь непростое, а если что-нибудь случится с вами? Нужен хотя бы медик.
- Всё ясно! – Майк расхохотался, схватил собаку и уложил на лопатки, та не сопротивлялась, а, включившись в игру, хватала его за руки. - Вот где соль! Ты хочешь с нами! Да-да-да, мы с братом и аборигенами проведём незабываемый отпуск в горах! Луис, не смотри так, ах ты хитрец! Нет, ты остаёшься дома!
- Стой-стой-стой! Я не доктор!
- Не имеет значения. Я состряпаю место для тебя, будто ты профессор экстремальной медицины. Хотя… - Майк оставил в покое пса, и пристально взглянул на меня. - А с работы отпустят?
- Уволили, - хмыкнул я.
Брат не мешкал ни секунды:
- Всё! Решено, поехали за тросами и горелками, всё остальное расскажу по дороге.
***
Снаряжение, это сказано громко. Не считая мелочи, такой как карабины и сух пайки, Майки выбрал плотную палатку, метров пятьдесят альпинистского троса со страховочными системами и какую-то новомодную газовую горелку, стоящую просто баснословные деньги.
- Дорогое издательство, - улыбался он, - и напрокат к тому же.
В принципе, остальное походное барахло у нас было, и был ещё третий член группы, который должен был позаботиться о чём то, кроме фотоаппарата и плёнки. Так говорил Майки.
- А? Аптечка? Теранс возьмёт. Карты? Ну, Теранс же фотограф, это почти то же самое, что и картограф, верно? Значит, карты за ним. Алло, Теранс, ты достал карты? Нет, это ты должен, мы договаривались. Как это нет? О, не начинай снова! Теранс, у Грегора нет подходящих ботинок, алло, алло!
В общем, два дня пролетели незаметно, как всегда бывает за хлопотами. Приятными, надо сказать, почти торжественными для меня. Я почти не вспоминал о том, что безработный уже как месяц, и несколько дней как холостяк. Накатило, конечно, когда мы выходили от Майка, и он прощался со своей женой. А про работу я как и забыл. Впереди было небольшое, но приключение. Приключение, приключение – переключение. Интересно, у кого получается отвлечься, зарядиться новыми силами или чем там ещё, зачем люди рвутся сменить обстановку? Точно не у меня. Это я заметил давно. Вроде и отвлёкся, и плевать хотел на всё, а возвращаешься к проблеме. И вот она миленькая, ой, я скучала, и сюрприз для тебя вот и вот. А чего ты раздражённый такой? Ты же отдохнул, я тебе не мешала, ну сидела рядом, посвистывая в ухо, и только!
А посмотришь на неё с высоты шезлонга, с горы, наверху лыжной трассы, сквозь потное стекло ныряльной маски, так видно её, какая она есть. Маленький ребёнок, капризничает, хватает за руки, верещит. А я ноль внимания! Улыбаюсь, киваю, весело мне! Ну что ты кричишь, скажи по-человечески. Что, что! Да не заработаешь ты токарем ни на машину нормальную, ни на путешествие, какое там хотел, да и долгов постоянно будет выше крыши! Так что расслабься, паря, живи пока как есть, но без меня! Скучно мне с вами. О! Вон мужик идёт, его полиция оштрафовала, и дочка курит. Эй, дядька подожди, я с тобой!
***
Мы выехали после обеда на такси. Было холодно и мрачно. Срывался мелкий снег. Но даже он, видимо, был не в восторге от унылой городской атмосферы, и сразу прекращался. По дороге на вокзал я разглядывал прохожих и пытался угадать в них себя трёхдневной давности.
Теранс уже ждал нас в вестибюле. Большого роста, плотного телосложения, кажущегося ещё больше из-за туристического рюкзака, он стоял в очереди в буфет. Брат окликнул его, и на меня уставилась лохматая рыжая борода с весёлыми, живыми глазами.
- Привет! Будете брать что-то? Дорога длинная, а у меня тут очередь, - сказал он.
Мы укомплектовались закусками и сели в поезд. Путь и правда был неблизкий, но львиная его доля попадала на ночь, да ещё и Майки прихватил флягу с джином.
- Грег, за что тебя выперли с работы? – Майк подмигнул Терансу.
- Рабочему отрезало руку, - ответил я.
Повисла тишина, и я наблюдал, как сквозь полуоткрытый проход в купе просачивается угрюмый мужик в форме инспектора. Точь в точь как тот с завода, во время следствия.
-Грегори Блэквуд, что вы можете сказать о произошедшем? Как вы допустили что молодой парень остался инвалидом? А? Грегори? Грегори! Грег!!!
- Чего он уставился? – Теранс выглянул в коридор. - Нет никого, - он захлопнул дверь.
- Грег! Всё в порядке? – спросил Майк.
Повисло напряжение. Я смотрел на друзей.
- Брат, всё хорошо! Ты слышишь? Ты ничего не мог сделать, вот и всё.
- Как это ничего не смог сделать? У меня, между прочим, разряд! Выточил ему крюк, да заодно и костыль, давай, говорю, ногу сюда, будешь как пират, да и страховка гораздо больше! Ромом от тебя и так несёт.
Майк не выдержал и зафыркал от смеха. Фотограф понял, что напряжение спало и тоже заулыбался. Мы выпили и продолжили разговор. А железная гусеница ползла на юг, унося бабочек в своём чреве. Они окуклятся на ночь, а уже утром расправят рюкзаки, сумки и мысли.
- Расскажи о племени, ну, куда мы едем, - попросил я.
- Хм, братишка, рассказ мой будет недолгим. И племенем их тоже не назовёшь. Тимолеки это народность. Живут в горах, чем-то наподобие деревень. Условия обитания, сам понимаешь, суровые. Чтобы выживать, приходится постоянно охотиться. А там, где трудности, там рождаются суеверия, религия. В их случае – шаманизм. Крепко они цепляются за свои корни. Живут практически в изоляции, нелюдимы. Последнего видели в ближайшем городке лет десять назад. Так говорится в местной газете, архив которой мне подсунул шеф перед отъездом.
- Так, может, нет никого там? А те, кто были уже осели в окрестных сёлах? – спромил Теранс.
- Тогда мы покорим несколько вершин, приедем домой с жаждой женщин и горячей ванны и привезём кучу фотографий дикой природы, - вставил я.
Майк откусил пирожок:
- Женщину и ванну ты будешь хотеть при любом исходе! – сказал он с набитым ртом. – Но не думаю, что Теранс прав.
- Тогда это будет забавно!
- Забавно? Мы как бы окунёмся в прошлое. Ведь там время остановилось больше ста лет назад! Вчера ты смотрел футбольный матч по ящику, а через пару дней будешь засыпать под звуки мантр и бубна, где-то в горах, в холодной хижине.
- Хватит с меня холода! – перебил я. - Давай лучше подогреемся!
Никто не возражал, а из купе ещё долго слышались возбуждённые голоса, и сочился запах свежих жареных пирожков с мясом и луком.
***
Город, куда мы прибыли, вернее, станция, вокруг которой обустроился заурядный городишко, встретила нас тепло, в прямом смысле этого слова. После промозглого города нас встречала настоящая весна. С бегущими ручьями, снующими толпами вспотевших прохожих и греющимися на солнце крикливых торговцев.
- Как спалось? – спросил меня Теранс на перроне.
Я ответил, что хорошо. Хотя, на самом деле, не очень, потому что я много думал о доме, и это удручало меня. Скоро мы уселись в нанятую Майком машину, и виды гор, вплывающие в окна, вытеснили нелепые воспоминания из меня.
Джип быстро взбирался по еле различимой грунтовке, переходящей в нетронутый снег. Майк о чём-то болтал с шофёром и показывал ему карту. На карты, добытые Терансом, уже легла разметка троп и ориентиров, которые нанёс встречающий нас журналист местной газеты.
Пока Майк договаривался насчёт транспорта, он рассказал нам, что ему доводилось когда то ориентироваться в этих горах, и он охотно поделился с нами своими знаниями. Майк уговаривал его пойти с нами провожатым, но он отказался.
Машина остановилась, и мы начали выгружаться. Водитель, молодой парень, попросил фото с нами. Теранс установил камеру на капоте джипа. По его команде мы нашли нужный ракурс.
- Вот так хорошо! Ещё немного левее, я хочу захватить эти сосны.
Я посмотрел в ту сторону, куда он указал. Маленькие, покрытые снегом, сосенки, перед высоким бором. Видимо, здесь, на поляне они чувствовали себя прекрасно. Не то, что их товарки в глубине леса, чахнувшие от недостатка света.
- Внимание! – Теранс нажал на спуск и побежал к нам.
Он присел на колено, чтобы не выделяться своим ростом, и мы положили ему руки на плечи.
- Кажется, готово, - сказал он.
- Теранс! Сфотографируй меня здесь, рядом с соснами! – попросил Майк.
- Смотрите! – он встал между двух сосенок, которые едва доставали ему до груди, и схватил их за макушки. - Я Великан!
- О! Стой так, я сейчас! – Теранс пошёл за камерой.
- Брат, как я тебе? Я суровый горный гигант! Нет дерева выше меня!
Я улыбнулся и сказал, что, конечно, именно так и есть. Внезапно меня отвлёк звук из леса. Хруст ветки. Я вздрогнул и обернулся. Большая сухая ветка сорвалась вниз, ломая мелкие сучья.
- Брат, что там? – Майк тоже обернулся.
- Ничего! Старая ветка сломалась! – ответил я. - Я посмотрю.
- Только аккуратнее! Теранс, ну где ты там? Давай быстрее, а то растопчу своими великанскими ногами!
Я пошёл к лесу, где ещё стояла дымка потревоженного снега с вершин деревьев. Здесь было гораздо темнее, кроны плотно сходились наверху, и снега на земле было очень мало. Он лежал только небольшими островками.
"Просто сухая ветка не выдержала веса снега и обломилась", - подумал я. Попробовал ветку ногой на прочность и пошёл обратно, когда моё внимание захватило нечто, лежащее у ближайшей сосны.
Это был вроде как амулет – камень с тремя отверстиями и протянутым сквозь них шнурком. Мне стало интересно, и я поднял безделушку. Камень был серый, с чёрными и оранжевыми прожилками, а верёвка – очень старая, местами гнилая, с лохматыми концами, как после разрыва.
Я стоял и рассматривал вещицу, пока не услышал звук отъезжающей машины, и меня не позвали друзья.
- Смотрите, вот и первое доказательство, что тимолеки неподалёку, – я протянул им находку.
- Интересно, подержи на раскрытой ладони, - попросил Теранс, доставая камеру. - Где ты это нашёл?
- Около упавшей ветки.
- Может, кто то наблюдал за нами с дерева и упал? – он зажал спуск.
- Наблюдает или нет, скоро стемнеет, и я буду наблюдать троих блуждающих котят. Под рюкзаки! – скомандовал Майк.
Взяв вещи, мы пошли в направлении просеки.
- Майк, сколько надо пройти сегодня? – спросил я.
- Будем идти, пока будет светло, начнёт темнеть – будем обустраивать лагерь. Сегодня лёгкий день. Почин, так сказать.
- Как скажешь, братишка, – я поправил рюкзак и старался смотреть под ноги, чтобы не съехать на подъёме.
Дорога шла под небольшим углом, но стабильно вверх. Мы шли по просеке, состоящей из камней, и наслаждались закатом, который отражался на покрытых снегом макушках деревьев. Я искренне радовался такому зрелищу.
Через пару часов мы начали спускаться, и из-за холмов показалась узкая лента горной реки. Мы сверились с картой и прошли ещё немного, пока не вошли в долину.
Майк скомандовал остановку. Мы с облегчением сбросили рюкзаки, а брат решил спуститься посмотреть на воду.
- Остановимся здесь, - сказал он. – Сообразите костёр.
Он взял наши фляги и ушёл, а мы с Терансом отправились за дровами. Мы разделились, и я в одиночку пробирался сквозь лес, оставляя за собой кучки сложенных веток. Их я хотел подбирать на обратном пути.
Ухнула сова. Я поднял голову в поисках её, и мой взгляд остановился на большом дереве. Оно выделялось тем, что вокруг него ничего не росло, и от этого оно выглядело ещё величественнее. "Ему ведь не меньше сотни лет", - подумал я.
Я подошёл к дереву и положил руку на грубую кору. Ему повезло больше, чем нашим городским деревьям. Никто не придёт к нему с подстилкой в погожий денёк. Не усядется рядом, распивая пиво, не будет мочиться под него и обламывать ветки для костра. Но самое главное – не станет заставлять мудрое древнее растение выслушивать свои пьяные философские перлы и хвастовство перед друзьями.
Огромный исполин. Что он видел на своём веку? И кого?
Уже плохо было видно – спустились сумерки, и мне внезапно стало не по себе. Древний лес, что за звери могут скрываться в его мраке? Каких хищников наблюдают вековые деревья ночью? Я заспешил к лагерю, боясь оглянуться. Мне было страшно как ребёнку в темноте. Пролетела большая ночная птица, я отвлёкся и чуть не полетел кувырком, споткнувшись за камень. Пытаясь сохранить равновесие, я сделал несколько быстрых шагов и, наконец, побежал.
У меня не было ориентиров, кроме хвороста, который я оставлял. Но их я не видел, и вскоре остановился, поняв, что заблудился. В лесу практически не было снега, и по обратным следам я идти не мог. Я задержал дыхание, прислушиваясь. Кричать не буду. Не хочу, чтобы услышали те, кому не следует. У меня всё ещё не выходили из головы воображаемые хищники. Выберусь сам. Я стал пробираться по ночному лесу, в направлении дерева, где я потерялся.
Я шёл, жалея, что не взял фонарь, когда увидел кучу веток. Отлично! Один из оставленных мной ориентиров. Теперь надо определиться, в какую сторону идти. Я стал всматриваться в темноту и увидел неподалёку слабый луч. Скорее всего, это наша стоянка. Я сгрёб в охапку хворост и поспешил туда.
Это действительно оказался лагерь. Хотя я подошёл с другой стороны, не с той, куда уходил. Ребята уже занялись приготовлением еды. Над огнём висел казанок, и там булькал наш ужин. Майк почему то сидел у костра, закутавшись в спальник.
- Грег, где ты пропал? И почему дров так мало? – встретил меня вопросом Теранс.
- Я собрал дрова, там, в лесу. Сейчас принесу. А что с Майком, замёрз?
- Освежился! – ухмыльнулся он. - На берегу лёд, припорошенный снегом и листьями, а он подумал, что это ещё берег. Ну, и нырнул, – Теранс переломил несколько сучьев об колено. – Хорошо, что неглубоко, и течение несильное.
- Братишка, ты как? – спросил я.
Майк только улыбнулся и поднял кружку, мол, всё в порядке.
- Что там у тебя? Джин? А ещё есть? – Майк кивнул и подал бутылку. – Теранс, будешь с нами?
- Да, сейчас дрова приготовлю, много сырых. Надо разложить вокруг костра, чтобы сушились. Да и ты, прежде чем пить, сходил бы за топливом.
- Хорошо, только возьму фонарь, – я полез в рюкзак.
- Грегори, подойди-ка сюда, – снова заговорил Теранс. – Где ты взял эти ветки?
- Там, в лесу, где же ещё, - я подошел, светя фонариком.
- И это? Это тоже?
Он указал мне на кусок коры. Присмотревшись, я понял, что так обеспокоило фотографа. Среди того, что я принёс, была иссушенная кисть. Оттяпанная человеческая кисть, как у мумии - тёмно-коричневого цвета. Мои кошмары, казалось, вырывались наружу.
- Может, волки? Тогда мне страшно представить, что произошло с владельцем, - сказал я.
- Ещё бы! А что может произойти с нами? – Теранс посмотрел на меня. - Вот, что надо сделать.
Больше той ночью за дровами не ходил никто. Мы поставили палатку напротив костра и пожертвовали самыми сухими ветками, разложив их вокруг лагеря, чтобы предупредить себя их треском, если кто-то подойдёт. По веткам, для спокойствия, Теранс обмотал наш страховочный трос. Только затем мы сели ужинать.
- Что это? Грег, зачем ты взял с собой эту руку? – захмелевший Майк первым нарушил тишину после ужина. - Зачем тебе рука бедняги с завода?
- Надо же, а я всегда думал, куда девают ампутированные конечности, - подхватил Теранс.
Мне ничего не оставалось, как присоединиться. Как будто мы все договорились перевести находку в шутку. Чтобы не углубляться в её происхождение и не давать дорогу страху. Позже мы напились, и разговор потёк по другому руслу. Делились впечатлениями в основном, но недолго. Дров было мало, и мы скоро забрались в палатку.
Новость отредактировал Fahrengeit - 26-04-2015, 18:55
Ключевые слова: Проводник лес ночь страх рука авторская история