Третий шанс
— Господи, и почему мне так не везет?С этими мыслями я шел по тропинке цветущего черемухой парка. Не то чтобы я сильно верил в бога. Мне просто хотелось думать, что там, наверху, кто-то сидит и присматривает за мной. И неважно кто это – Иисус, Шива или Макаронный монстр, мне было неважно. Конечно, как и все, я хотел, чтобы хозяин небес дал мне хоть чуть-чуть удачи. После выпуска из школы совсем мне что-то не везет. Если бог и есть, то я не в списке его любимчиков.
С этими размышлениями я вышел к часовне, по всей видимости, заброшенной. Странно, я не помню, чтобы в парке была часовня, а ведь я довольно часто тут гуляю. Место мне сразу показалось немного странным. Парк всегда был многолюдным местом — смех детей и романтические щебетания парочек были слышны из любой его части. А тут будто умерло само время. Ни трезвона птиц, ни голосов людей, ни даже шелеста листьев не было слышно. Но тем интересней мне была эта часовня. Внешне она ничем не отличалась от ее собратьев — золотые купола на крыше и колокольне, правда немного осыпавшиеся, немного обшарпанные стены и зияющая дыра вместо дверей. Сохранилась она неплохо, учитывая, что деревья вокруг нее вымахали уже выше колокольного купола, а стены уже поросли вездесущим плющом. Меня всегда привлекали такие места, такие таинственные и необычные своей пустотой.
В детстве я любил с друзьями лазать по стройкам, заброшенным домам и прочим похожим местам. Мы всегда представляли, будто сейчас выпрыгнет какое-то чудовище и съест нас, или же выйдет призрак Пушкина. Почему Пушкина, я до сих пор не помню, наверное, потому что мы пытались вызвать его дух. Естественно дух не приходил и чудовища не выскакивали, а вот ногу как-то раз я сломал, провалившись в дыру, когда гнилые доски старого дома меня не выдержали. Ох меня и ругали! Мне казалось, что весь город слышал. А я все равно после лечения туда сбегал. О тех временах я часто вспоминаю с теплотой в сердце.
Я взял большой кусок стены рядом с дверным проемом и кинул на крыльцо, доски пола спружинили, но не сломались. Вроде доски надежные — можно заходить. Внутри было довольно темно: сквозь разбитые окна, в которые уже пробивались ветки близлежащих деревьев, и наполовину поросшие плющом, пробивалось совсем немного света. Когда мои глаза привыкли, я увидел, что и внутри часовня неплохо сохранилась. Пахло сыростью, но не той, что на болотах, не прелой душной сыростью, а просто скорее влажной листвой, такой запах бывает весной, когда во время листопада пройдет дождь. В центре стоял чудом сохранившийся деревянный крест, совсем не тронутый гнилью. Сама часовня не вызывала негативных эмоций, скорее наоборот, ее было просто жалко. Ведь когда-то люди ходили сюда толпами, чтобы причаститься к чему-то высшему и помолиться за себя и своих родных.
Я давно не был в церкви, еще со времени смерти мамы. Как только я пытался зайти, даже чтобы просто поставить свечку за нее, наворачивались слезы и вспоминались похороны. Во время похорон я не плакал: я просто не мог поверить, что ее нет, мне казалось, что это другой человек лежит в гробу, просто очень похожий на маму. Тогда я как никогда понял услышанную когда-то фразу: «Имея — не ценим, потерявши — плачем». Не сказал бы, что она была идеальной матерью. Во взрослой жизни я начал понимать, что и у нее были свои недостатки: иногда она могла накричать по мелочи или истерить без повода, все мы люди и не без недостатков. Но в юности она была для меня воплощением доброты и идеала женщины. Если бы у меня был шанс прожить жизнь заново, я бы пытался прожить ее так, чтобы мама гордилась мной, а не считала своей самой большой ошибкой.
Я никогда не был хорошим сыном. Еще в школе я связался с плохой компанией: кражи, угоны, воровство — вот чему она меня научила. Ох, если бы я мог ее избежать, но судьба распорядилась так и не терпит сослагательного наклонения. Как раз когда у мамы случился инсульт, я был в СИЗО за драку и избиение на улице. Мы тогда сами специально нарывались, избивали и обчищали карманы. Каждый, кто был в компании, пытался показать свой авторитет и двинуться дальше в иерархии. Если ты ничего не делал, ты был лохом и чмом, с тобой никто не хотел вести дел и в конце концов тебя просто избивали и исключали из банды. Если приносил в общак магнитолы, деньги, телефоны, а также мог похвастаться количеством выпитого бухла и телок — тебя все уважали. Войдя в банду, выйти можно было только пройдя через шеренгу – все члены шайки избивали тебя, пока ты не пройдешь. Иногда до конца доходили уже трупом, гораздо чаще – инвалидом. После той драки мне дали 2 года условно, и все покатилось вниз. Техникум я не закончил, а на обычную работу без образования, типа продавца или консультанта, не брали с судимостью. Мне «повезло» только в одном: не нужно было проходить обряда выхода. К моменту, как суд надо мной закончился, главаря повязали и все разбежались кто куда. Перебивался с одного временного заработка на другой, но в криминал больше не лез: не мог себя простить за смерть мамы. Отец забухал по-черному, со мной не разговаривал, на звонки не отвечал. Однажды я выследил его и пытался с ним поговорить — и получил по морде, заслуженно.
И тут на меня нахлынули все воспоминания сразу. До этого я держал все эмоции в себе, заглушал их алкоголем, а тут как прорвало. Со слезами на глазах, не зная зачем, я подошел к кресту, перекрестился, как бабушка учила, и спросил:
— За что мне все это? Почему ты мне не дал выбора? Почему ты мне дал такую жизнь? Раз пути Господа неисповедимы, значит это ты виноват во всем?
Мне почему-то хотелось верить, что это не я виновен в своей судьбе, что именно такой путь был уготовлен для меня. Слезы текли по щекам, ноги дрожали, но ничего не произошло. Ни грома с ясного неба, ни землетрясения. Ни-че-го. И тут я почувствовал себя дураком: стою посреди заброшенной часовни и грожу кулаком в потолок.
Я успокоился, вытер слезы и вышел. Удивился, как на улице быстро стемнело: когда я заходил, было еще светло. Посмотрел на часы — ничего себе! Уже 8 часов вечера! Клянусь, в часовню я зашел не позже 6-ти. Списав все на свою невнимательность, я пошел домой. Кое-как отыскал нужную тропинку.
Переходя дорогу, увидел как какой-то лихач на БМВ подрезал бабушку и умчался, даже не притормозив. Что интересно – люди как шли, так и шли, не обращая внимания на ее стоны, будто ее и не существовало. Я сначала тоже думал мимо пройти, мол, поможет другой ей, а так возиться еще, хрен знает когда домой приедешь. И тут я вспомнил про маму и недавний эмоциональный взрыв и почувствовал себя говном, натуральным таким, коричневым. Должен я сделать хоть раз в жизни что-то правильно!
— Бабуль, ты как? — спросил я, подойдя к ней.
— Больно, милок, нога болит.
По опухшей лодыжке я понял, что скорее всего у нее перелом. Телефон как назло забыл дома. Поймал такси: что интересно, таксист денег не взял, отказывался, мол, совсем что ли, еще и деньги брать за помощь человеку, и повез нас в больницу. Вместе с таксистом донесли ее до травматологии, после чего он уехал. Его можно понять, человек на работе, и за то, что сделал, спасибо ему большое, я уж думал, хороших людей не осталось.
Пока ехали в такси и сидели в очереди в травматологии, мы познакомились. Звали ее баба Надя, живет одна, дети и внуки разъехались кто куда. Дед умер еще 20 лет назад, живет на пенсию, а также настоями из трав торгует, знахаркой ее некоторые зовут.
— А кое-кто и ведьмой, — весело рассмеялась бабуля.
Оказалась она бабушкой очень доброй и милой. Полная противоположность бабулек в метро, которые столкнут тебя с перрона, а потом еще и плюнут сверху. Сам не знаю почему, а начал я рассказывать ей про жизнь свою. Видимо наболело. И про срок условный, и про маму, и про то, что девушек нормальных не было, одни стервы, да изменщицы. Она все это выслушала, но ничего не ответила: ее очередь пришла. Сделали рентген, наложили гипс и поехали на другом такси к ней домой. Только в этот раз таксист не только не провез бесплатно, а еще и цену в два раза задрал за поздний вызов. Все деньги ушли. Поднял я ее к ней домой и уже уходить собирался, как вдруг она мне сказала:
— Знаешь, Ваня, хороший ты человек, несмотря на рассказанную тобой историю, и сегодня показал ты это... — это только дома я удивился, ведь не говорил я ей своего имени.
— За доброту твою вот возьми настойку на травах, выпей перед сном и почувствуешь себя новым человеком, и спать будешь как никогда в жизни — три дня действовать будет.
Поблагодарил я ее и домой пошел. По дороге понюхал – не на спирту. И что мне с ней делать? Ну да ладно, бабушка добрая, яду не подольет. А если и подлила, может оно и к лучшему?
Дома бухнулся на кровать и попытался заснуть. Да только сегодняшний день был такой странный, что спать не хотелось вовсе. Я конечно горд был за себя, но мысли в часовне не выходили из головы. И тут я вспомнил про бутылку — выпил ее залпом. Сначала думал, гадость будет какая-то, типа настойка на портянках с лягушачьими лапками, ан нет, на вкус как мохито с малиновым вареньем, очень даже неплохо.
Настойка и правда помогла заснуть: вырубился сразу, как голову положил на подушку, не успел даже носки снять. Сон оказался очень странным. Я читал про осознанные сновидения, что они очень реальные, и в них можно делать все что угодно. Но этот сон был не такой. Во-первых, он был очень реалистичный, будто все на самом деле происходит, никакого тумана, дымки, изменений вокруг, все как в реальности. Во-вторых, я не мог ничего в нем менять: как ни напрягал голову, кроме урчания в животе ничего ничего не вызвал. Единственное что отличало его от реальности — немного блеклые цвета, будто я гуляю по старой фотографии. Сюжет тоже был удивительным. Он повторял то, что уже было когда-то. Сашка, бывший друг детства, спрашивал у меня, пойду ли я с ним в кружок электроники и программирования, который недавно открыл в школе наш учитель по информатике.
С Сашкой я был знаком с первого класса, нас объединяла общая любовь к играм на приставках, а также мы любили эти приставки чинить. Мой отец работал инженером на заводе, производящем компоненты для электронных часов, радиоприемников, телевизоров, так что с детства мне был знаком запах канифоли, а дом был завален разными микросхемами, конденсаторами и проводами. Свою первую приставку я буквально сам спаял: нашел сгоревшую "Денди" и с помощью отца, паяльника и чьей-то матери она заработала. Это я научил Сашку держать в руках паяльник. Все друзья со двора бегали к нам со сгоревшими блоками или сломанными геймпадами, благодаря чему мы мы всегда были завалены фишками, сникерсами и жвачками.
Тем временем как Сашка и дальше продолжал интересоваться техникой, а потом и программированием, я все больше начинал вливаться в уличную жизнь. Я тогда считал себя «взрослым», под взрослостью я понимал бухло, девок и прочие замуты. Мне «повезло». Один из главных «бандитов» уличной шпаны предложил присоединиться к его банде для «реальных» дел. А то, мол, че как лох, по мелочи страдаешь. Пообещал показать мне настоящую взрослую жизнь. На самом же деле меня, как младшего, использовали в виде шестерки и шпыняли все, кому не лень. Но я-то считал себя крутым.
Только во сне я понял, что это был переломный момент: тогда я еще не согласился вступить в банду малолеток, а друг как раз предложил мне вступить в кружок. Что я выбрал в реальности - и так понятно. Так наши пути разошлись и через какое-то время мы даже перестали здороваться. Кстати, Сашка, как оказалось, стал очень неплохим программистом и даже попал в какую-то крупную ИТ компанию в Москве на неплохую должность.
— Вань, Вааань, ты чего, уснул, что ли? Ну чего, пойдем записываться в кружок?
— А пошли, где там расписаться надо? — произнес я своим уверенным и необычно детским голосом. Ну хоть во сне все сделал все правильно...
Проснулся я от звонка звонка на будильнике:
— Вань, ты чего дрыхнешь? Сегодня твоя очередь меня везти вести на работу, — сказал в телефоне уверенный мужской и незнакомый голос.
— Если не встанешь, я сейчас поднимусь и вылью на тебя ведро холодной воды, и так в прошлый раз втык сделали за опоздание.
Голова была как в тумане. Да еще мужик незнакомый звонит на телефон с утра, да еще приказывает. Я хотел было его послать на далекий-далекий орган из трех букв, как вдруг понял, что телефон слишком большой для руки, а кровать слишком мягкая и не пахнет окурками. Открыв глаза я понял, что я не дома. Более того, я в жизни только раз видел настолько шикарную квартиру: когда помогал состоятельной соседке с сантехникой. Только у нее все было вычурным и пошлым, а помещение, в котором я находился, было и дорогим, и со вкусом, ничего лишнего, мне понравилось.
Когда я откинул одеяло, меня ждал еще один сюрприз. Если раньше первое, что я видел раздевшись, это мой пивной живот, сейчас меня встретили неплохие грудные мышцы и «кубики» на месте живота, прям как с обложки журнала. Я рванул в ванную, где в зеркале на меня смотрел не бородатый запойный алкаш, а поджарый парень с короткой прической. Честно говоря, я и в 18 лет так не выглядел. Вдруг ноги подкосились, а в глазах потемнело...
Очнулся я почти сразу же, голова, за секунду до этого готовая взорваться, так же быстро перестала болеть. Не знаю, как это произошло, но в моей памяти появились другие воспоминания. Старые не исчезали, просто добавились новые.
Как я оказался в этой параллельно реальности, или как ее назвать? В общем, я тогда пошел с Сашкой в кружок и продолжил увлекаться электроникой и техникой. От предложения вступить в банду я отказался: мне сказали, что я лошара, посмеялись, но трогать не стали такого мелкого. С Сашкой мы стали неразлучными лучшими друзьями — он программист, я — технарь. После школы пошли в один и тот же технический университет. Универ стал лучшим временем моей жизни: гулянки, любимое дело, лучший друг. Ни в какое сравнение с моей предыдущей жизнью. После универа пошли работать кто куда, но все равно часто встречались и общались. А через какое-то время в его компании освободилось место для технического специалиста, и мы стали работать вместе. Так как живем недалеко друг от друга и у обоих есть машины, ездим по очереди, подвозя друг друга. Так можно и поспать по очереди в машине и поболтать. Да и на парковке проще место найти для одной машины.
Да, бабка, что ж у тебя там в отваре такое было? Может, она грибов мне туда каких подсыпала? И меня глючит теперь? Я даже ущипнул себя: точно не сон.
Машина — прям как я мечтал, желтый Форд Мустанг. Денег отвалил — уйму, чтобы привезти в Россию, но оно того стоило. Сначала боялся — в той жизни автомобиля у меня отродясь не было. Но нет, навыки появились вместе со знаниями. И, болтая, я доехал вместе с другом до работы.
Я всегда считал работу вынужденной каторгой для выживания. Работа в удовольствие была для меня чем-то таким же мифическим, как единороги и драконы. Но мне реально нравилось! Весь день я что-то чинил, собирал, паял. Такой радости я не испытывал с того времени, как с отцом собрал первую денди!
Но все же было кое-что не изменившееся с того времени. Я всё так же был один, а девушки до этого покупались на мою внешность и деньги, но не давали ничего взамен. Даже секс был с ними... скучным. Алчные пустышки в красивой блестящей обертке. Но в сравнении с тем, что я приобрел, это было не большой проблемой, чтобы жаловаться.
После работы я с Саньком поехал в бар обмыть новый сданный проект и премию за него.
— Ты какой-то не такой сегодня, случилось что-то? Весь день лыбишься, как дебил. — спросил у меня Сашка.
— Да настроение хорошее, птички поют. Да и что такого, хочу и лыблюсь?
— Смотри, в России прием наркотиков запрещен. Неужто влюбился, Ванька? — и так хлопнул мне по спине, что я чуть стакан не уронил. — Давно пора уже, мужик ты статный, при деньгах, с головой на плечах. Да только вкус у тебя, как у деревенской бабки на рынке.
— Что это как у бабки-то? Чем тебе мой вкус не угодил? — обиделся я.
— Да знаешь, выбираешь ты дур каких-то. Вот чем тебе Ленка не угодила? Она ж тебе в любви призналась, а ты ее засмеял. Ох и дурак же ты был.
— Ну ты и шутник. Ты ее помнишь? Дурацкий ее хвостик, за который все дергали, как кок за обеденный колокол, очки на пол-лица в стиле бабок на скамейке, лицо все в прыщах и эти ужасные скобы на зубах, в которых у нее еще еда постоянно застревала.
— Эх, не понимаешь ты ничего. Помнишь, мы же дружили с ней, она в 16 лет уже готовила, как моя жена до сих пор не может. Умная: все у нее списывали, и закончила с золотой медалью. А по поводу красоты - думаешь, что я разговор завел-то через столько времени, вот, смотри.
И показал он мне фото в журнале. В заголовке было написано: «Молодая писательница издает новую часть долгожданного бестселлера». С обложки журнала на меня смотрела очень красивая девушка с белозубой улыбкой, карими глазами и черными, как уголь, волосами. Я видел много красивых девушек: кто-то красив только в одежде, другие без нее, кто-то только с косметикой, кто-то только без. А еще есть те, у кого красота пошлая, вульгарная, в которой все кричит: "Давай, возьми меня в том грязном подъезде". Она же была полной противоположностью. Именно с такой красоты художники пишут портреты, поэты сочиняют стихи, а музыканты пишут музыку. Я вначале не поверил, что это она, да только звали ее Еленой, как ту, что я отверг. А в интервью она упоминала свою девичью фамилию.
— Так что видишь, какой ты дурак? Сейчас бы счастливым был с ней. Она же долго тебя любила, пыталась через меня на тебя выйти, умоляла помочь ей. Но я знал, что ты сделаешь ей только больнее, и сказал, что ты ее ненавидишь, — признался Сашка. Дальше мы молча допили свой коньяк и поехали на такси по домам.
Дома я принял душ и только лег на кровать, как тут же провалился в сон.
Сон был похож на предыдущий, то же чувство старого фильма и его невероятная реалистичность. Эффекта неожиданности на этот раз не было. Сейчас я точно знал, что это еще один фрагмент прошлого, который я могу изменить. Как там сказала бабка? Три дня? Значит у меня в запасе еще один.
Я шел с Ленкой из школы. Идти нам было по пути, так что мы часто шли домой вместе, разговаривая о всякой всячине. Я и забыл что у нас было много общего. Я ей рассказывал про свои приключения, про свой первый компьютер, наполовину купленный, наполовину собранный из частей, принесенных отцом с работы, про игры, купленные на Горбушке. И ведь ей нравились такие разговоры! Ни до, ни после я не встречал девушек, интересующихся тем же, что и я. Я вообще потом считал, что девушки не могут интересоваться мужскими интересами, а только покупками, маникюром и обсуждением новых ухажеров их подруг. Как я мог про нее забыть? Хотя… Да, я не считал ведь ее за девушку. Не нравилась мне ее внешность абсолютно. Тогда и долгое время после мне всегда нравились яркие девушки, ноги из ушей, тонны макияжа и грудь, вываливающаяся из декольте. В данный момент мне нравилась Юля из параллельного класса. Все парни из нашего и параллельных классов готовы были об стену разбиться, лишь бы сходить с ней на свидание, а та предпочитала мужчин постарше. Тем ироничнее было встретить ее через 7 лет на встрече выпускников, постаревшей лет на 20 и немного поправившейся. Раза в три. Слишком поздно я понял, что такие девушки хороши только для того, чтобы на них любоваться, и в основном для большего они бесполезны.
Вдруг она остановилась: "Вань, я хотела тебе признаться…" — смущаясь и дерганным голосом, чуть не плача, прошептала Ленка.
— В чем? — наигранно-удивленно спросил я.
— Ты мне давно нравишься… и… не хочешь со мной встречаться? — выпалила она.
Я помнил ту девушку в журнале, и мой ответ был очевиден. Когда-то я уже упустил свой шанс, не до конца разглядев перспектив, ведь девушкой она была неплохой, доброй и умной, но я был дураком и гнался за принцессами в мини-юбке. Второй раз я его не упущу.
Из объятий сна меня вырвал поцелуй и ласковый голос: «Вставай, милый, завтрак на столе». Продрал глаза, вспомнил и сон, и то, что случилось ранее, и решил не спешить и осмотреться.
Квартира была больше предыдущей. Обставлена так же стильно и со вкусом, отличалась только деталями и незнакомыми фотографиями на стене. Кровать тоже была больше, как и шкаф в спальне. Я все понял еще до того, как новые воспоминания влились в мою голову: с фотографий на меня смотрела та девушка из журнала, только на многих из них мы присутствовали вместе.
Не успел я выйти в коридор, как на меня набросилась маленькая девочка с светлыми кудряшками. "Папа! А ты купишь мне ту куклу на день рождения?" – я, конечно, пока не знал, о чем идет речь, пробурчал, что куплю, и пошел в ванную. В этот раз было тяжелее, я потерял сознание минут на 10, больно ударившись при падении на кафель.
— Ваня, Ваня, что с тобой? — тормошила меня Ленка. – С тобой все в порядке? Может, дома останешься?
Новые воспоминания показали мне то, о чем я уже догадался. Мы начали встречаться с того времени из сна. Ленка хорошела день ото дня: сняла скобы, отрастила длинные красивые волосы, вместо очков начала носить контактные линзы. Ох, как же мне завидовали мои знакомые и одноклассники на выпускном. Как я понял, я послужил катализатором ее преображения. Но еще до этого я узнал ее лучше, чем знал до того. Она безумно меня любила, и я также влюбился в нее. В прошлых жизнях или параллельных мирах? В общем, до этого я считал, что любил. Брехня! По сравнению с тем, что я испытывал к прошлым девушкам... Тогда это было не большей любовью, чем любить картошку, например. Да, нравится, но если есть ее каждый день, начинаешь ее ненавидеть.
После школы я пошел в универ вместе с Сашкой, как это было вчера, и она вместе с нами, только на другой факультет. На последнем курсе забеременела и после выпуска родила нашего ангелочка – Анечку. Сейчас Лена дописывала свою первую книгу: только-только время освободилось после родов и первого года пеленок и криков по ночам.
Не будь у меня предыдущего опыта, меня бы ошарашили такие изменения. А сейчас я воспринял все как само собой разумеющееся.
— Все хорошо, дорогая, просто поскользнулся неудачно.
— Ты уверен? Может, стоит показаться врачу?
— Да нет, все хорошо, если плохо будет, то Сашка меня отвезет, тем более сегодня его очередь везти мою тушу.
На работе я летал: никогда не был таким счастливым! Старая жизнь, первая жизнь казалась мне теперь кошмарным сном, который стоит забыть. Чувство, будто я выиграл в лотерею, только еще сильнее. Себе я поклялся найти ту знахарку и сделать для нее все, что ей нужно: купить квартиру, ухаживать до конца жизни, свозить на Мальдивы. Я был готов на все!
Внезапно зазвонил телефон: "Ваня, ты не забыл? Ты обещал приехать на выходные к нам на дачу. И Анечку возьми, давно я не видела свою внучку. Вань, Вань ты меня слышишь?" – телефон упал из руки, а из глаз полились слезы. Это была мама! Она была жива! Воспоминания возвращались не сразу, а как бы волнами. Я узнал, что здесь моя мама никогда и не умирала - в предыдущем мире она также умирала, но тогда меня позвал Сашка на гулянку в честь дня рождения его знакомого. А здесь у нее вообще не было инсульта!
Когда я наконец успокоился от потрясения, прошло минут 30, я перезвонил и сообщил, что, дескать, помню, мы приедем. Как же приятно было слышать ее голос! Когда-то я ее потерял, а сейчас вернул. И скоро вновь ее увижу…
— Завидую я тебе, Ванька. Жена – красавица, дочь – маленький ангел. Везунчик же ты! – завел разговор Сашка, когда мы ехали с работы. — А если припомнить, она же страшненькой такой была, невзрачной. Тебе же другие нравились. Почему ты ее выбрал?
— Да знаешь… Сердце подсказало, — слукавил я.
— Хороший же ты друг, Ванек, это же ты меня технике учил. А помнишь, как ты обжегся в универе, когда паял усилок для колонок? Думал, что тебе палец разъест до кости, ох и страху было. Мы тогда быстро все перебинтовали и промазали, но шрам остался жестким, любил же ты Ленку им пугать.
— А куда я капнул-то? – посмотрев на руки, спросил я.
— Да вот сюда, — показал он на центр внутренней части ладони.
Я посмотрел на ладони: ничего, 10 раз перекрутил их, но шрама так и не нашел. Зато нашел на предплечье шрам от бутылочной розочки в драке из прошлой жизни. Сашке я ничего не сказал, но про себя подумал, что, видимо, тело перенеслось без изменений.
Дома стоял головокружительный аромат домашней еды. Сто лет ее не ел (в новых воспоминаниях — со вчерашнего вечера). Так спешил, что когда хлеб резал, чуть палец свой безымянный на столе не оставил. Ленка так побежала за бинтом и зеленкой, будто я себе руку по плечо отрезал. Заботливо забинтовала и спросила:
— Какой-то ты сегодня странный, то в ванной падаешь, то пальцы режешь. И ходишь сегодня довольный, будто в туалете нашел алмазный рудник. С тобой все хорошо? Может, завтра возьмешь отгул и к врачу сходишь?
— Да все в порядке. Просто шел сегодня и задумался, как же хорошо что у меня есть ты, Аня, мои родители, Сашка. Даже и не знаю, как я бы жил без вас.
— Ты хороший, Ваня. И без нас бы хорошо прожил, ты просто обречен на счастье, – улыбнулась Лена.
— Если бы оно так и было. Если бы… Ну да ладно, доставай все из печи да на стол неси. — Не хотел я портить грустными разговорами сегодняшний день.
Аня уснула в своей комнате. А я занялся сексом с Ленкой. Это было очень странно. Я знал, что я ее муж, у нас есть ребенок и мы любим друг друга больше жизни. Вместе с тем я помнил и другую жизнь, где она была недостижимой девушкой с обложки журнала. А также ту жизнь, где я забыл ее и отверг. Я был счастлив, но одновременно с этим чувствовал себя сволочью, насиловавшей чужую жену в чужом теле.
После него, изможденный сегодняшними событиями, я сразу провалился в объятия Морфея. Я совсем забыл, что сегодня должен быть третий сон...
Этот сон был таким же, как и два предыдущих. Единственное отличие в том, что не было чувства старого фильма. В нем я стоял в той самой часовне во время моей гневной молитвы.
— Как видишь, не судьба виновата в твоих ошибках, и не Бог. Есть лишь возможности, а вот используешь ты их или нет — дело выбора.
Я обернулся на голос и увидел ту самую старушку-знахарку, которой я помог, давшую мне настойку, изменившую мою жизнь. Вдруг ее фигура стала расплываться, пока не превратилась просто в светлое пятно посреди часовни. Оно светилось, но не освещало предметы вокруг.
— Обычно мы не вмешиваемся в судьбы людей, но иногда мы пытаемся показать им путь. Тот факт, что ты нашел это место, раскаялся в своих поступках и помог человеку в беде, доказал, что ты заслуживаешь помощи. Мы решили показать тебе не только твою вину, но и другие пути, – сказало пятно уже другим голосом, который не был похож на голос человека, он не был ни женским, ни мужским, будто кто-то пытался разговаривать колокольчиками и перезвонами. Он звучал отовсюду.
— Что это значит, зачем ты мне все это говоришь? Разве я уже не изменил свою жизнь? — испуганно проорал я.
— К сожалению, что случилось, того не изменить. Ты уже сделал когда-то свой выбор. Но не думай, что все кончено. Ты мог изменить свою жизнь не только в те моменты. Ты мог всегда бросить ту компанию и пойти в кружок. Ты мог долгое время вернуть Елену назад, она ведь долго тебя любила. И сейчас можешь. Жизнь — это не шашки, где нужно делать ход и нельзя его отменить. За исключением вещей, от тебя не зависящих, всегда можно вернуться назад и все исправить, или идти вперед, избегая прошлых ошибок. Ты еще молод, и у тебя полно шансов все исправить или изменить. Своим трудом ты можешь сделать свою жизнь такой, какой ты хочешь.
— Стой, погоди, не уходи, верни меня к Ане, Сашке, Ленке, маме! – рыдая, умолял его я. Но было тщетно. Часовня, пятно, весь мир растворялся в тумане, оставляя меня одного.
Я проснулся ночью в поту в своей грязной вонючей кровати. Все тело ныло, а майка и трусы промокли от пота. Так, в прострации, я пролежал до рассвета. Утром я прочесал весь парк, но не нашел ничего даже близко похожего на часовню. Дома, в которую я привез бабку-знахарку, не было и никогда не существовало, как я узнал у местных. В травматологию вчера не привозили никаких бабушек, только ребенка 8 лет, которого покусала собака, и молодого парня, сломавшего руку при падении с велосипеда. Да и меня врачи первый раз в жизни видели. Навыки и знания, не относящиеся к личной жизни, а также большую часть воспоминаний из прошлых жизней я потерял. В конце концов я помнил только те 3 дня и чувства, которые я в них испытывал, перевернувшие мою жизнь и восприятие с ног на голову. Если раньше я хоть и был несчастен, то я думал, что это было неизбежно, я мирился с таким существованием. Будучи в аду, я увидел кусочек рая.
— Почему вы считаете, что все произошедшее не было сном, может вам все это привиделось?
— Я тоже так думал. Помните, я говорил, как порезался в одном из миров и Лена замотала мне палец? А также, что мое тело переносилось вместе со мной? Вначале я искал рациональное объяснение, как и вы, и подумал, что порезался по пьяни. Только вот когда я размотал свой безымянный палец, на нем было обручальное кольцо. Вот, прочтите.
На внутренней части кольца, по периметру было написано: «Люблю тебя. Вечно твоя, Лена».
Источник
Ключевые слова: Бог бабка шанс выбор любовь избранное