Сонм
Её искали уже третий день. Так и не вернувшись после очередной вечерней прогулки, маленькая Диана вынудила своих родителей не спать несколько ночей подряд и поднять на поиски всю деревню вместе с поисковыми службами. Отец девочки, Норман, лично обследовал, как ему казалось, каждую травинку в радиусе нескольких километров от места, где они жили. Он побывал на её излюбленной лужайке, на качелях у озера, проверил деревянный домик на кроне старого дуба, обшарил подвалы, амбар, замшелый колодец, старое пастбище и заброшенную хижину на окраине.Дианы не было нигде, и семейный ужин вот уже в третий раз проходил без заливистого детского смеха, окроплённый материнскими слезами. Эллен была сильной, но потеря единственного ребёнка – это удар судьбы, способный разбить сердце любой матери. Утомлявшее когда-то баловство ныне стало желанным.
– Папочка, побудь со мной, – эти слова дочурка по обыкновению безрадостно протягивала тёмными ночами, когда обычно обнажаются все детские страхи. Жалобный голос дочери не позволял отцу отказать ей, и он покорно открывал книгу с её любимыми сказками. Когда убаюкивающий голос и тёплый свет настольной лампы наконец погружали Диану в сон, он возвращался к Эллен, и они досыпали остаток ночи с усталыми улыбками на лицах.
Но эти времена прошли. Пятый день поисков подходил к концу, последние лучи солнечного света таяли и растворялись в небе, а вместе с ними меркла и надежда.
– Прости, друг, но нам пора. У одинокой семилетней девочки в лесу почти нет никаких шансов. Не вини себя да возвращайся обратно, – так говорили покидавшие его люди, с которыми он проводил в бесплодных поисках все эти дни.
Норман не мог вернуться домой без дочери. Он дал обещание – и жене, и самому себе. И он продолжит искать.
Прошло не менее двух часов, пока несчастный отец наконец не заметил в свете фонарика среди травы пятно розоватого цвета. Это была кукла. Любимая кукла Дианы, одиноко валявшаяся вдалеке. Первая зацепка за эти пять дней, казавшихся вечностью. Слёзы показались на глазах Нормана, и он ринулся в сторону игрушки, пока та не оказалась прямо перед ним.
***
Он открыл глаза в полной темноте. Тело ломило от боли. Первая попытка подняться оказалась неудачной: помешала боль в ноге. Его мутило.
Норман попытался осмотреться, но тьма была непроглядной. Он ощупал землю вокруг себя, но то была не земля. Он лежал на ровном каменном полу, покрытом витиеватыми трещинами. Наконец под руку попался фонарик. Норман нажал на кнопку, и яркая вспышка в одно мгновение осветила окрестности. От света он невольно зажмурился, но глаза вскоре привыкли.
Он обнаружил себя посреди огромного каменного коридора, бесконечно приближавшегося сзади и бесконечно удалявшегося вперёд. Сводчатый потолок над головой, стены вокруг и пол под ним сплошь были покрыты узорами. Они сплетались и расплетались, формируя неестественные образы. Ему казалось, будто они двигаются и меняют очертания.
Затем он взглянул наверх и увидел отверстие в потолке. За несколькими метрами земляной толщи едва виднелась поверхность.
Он провалился сюда.
Норман вновь попытался встать на ноги, превозмогая боль и головокружение. Поднявшись, он прислушался. До его ушей доходило то ли завывание ветра, гулявшего по коридору, то ли отзвуки шумевшей вдалеке воды.
Диана! Вспомнив о своей цели, он направился вперёд что было сил, но вскоре наткнулся на первую развилку: продолжаясь прямо, его коридор пересекался с другим – почти таким же, но слегка изогнутым дугой. Поворачивать Норман не решился, а продолжил идти вперёд, в непроглядную даль.
Со временем, когда он потерял счёт попадавшимся на его пути концентрическим ответвлениям, становившимся более и более изогнутыми, Норману всё отчётливее слышался гул.
Постепенно давящий со всех сторон и отдающихся вибрациями в стенах звук перестал походить на ветер или воду, но его природа всё ещё была не ясна, хотя ощущалась столь знакомой…
Наконец вдали что-то показалось. Окончание пути? Норман надеялся на это, и, окрылённый новообретённой надеждой, прибавил шаг.
***
Последние десятки метров он прошёл будто ослепший. Вырывавшееся из груди сердце не позволяло осмыслить действия. Он просто шёл вперёд, сам над собою не властный. Но вот коридор закончился, и бедный, опустошённый горем отец оказался в огромном зале.
Это была секунда кромешного безумия. В его глазах всё поблекло и вновь воссияло во всей яркости. Гул перестал быть неизвестным шумом. Теперь Норман всё видел и слышал, всё чувствовал и понимал. Окружение, открывшееся ему, выло и содрогалось. Колоннада, венчавшая округлый зал, тряслась от непрерывного резонансного звучания вокруг.
А в центре находилось то, что заставило Нормана забыть о внешнем мире, о семье, друзьях, маленькой дочурке.
Перед ним предстало уходившее в бездонную пропасть колоссальное сложение стенающих тел, соединённых в единую шевелившуюся мириадами подобий рук и ног конструкцию, вопившую бесчисленными ртами и наблюдавшую бесчисленными уродливыми глазами. В ком-то из несчастных ещё угадывались люди, в ком-то уже нет. Мучительные вопли тех, у кого ещё было чем вопить, сотрясали воздух и камень вокруг. Оставшиеся мычали, стонали или скулили. Неисчислимые тела клокотали и извивались в конвульсионном хтоническом вальсе. Создание не было бесформенной массой, а представляло собой почти упорядоченное архитектурное слияние. Часть тел соединяла конструкцию со стенами вокруг, став подпорками и утратив всякую схожесть с человеческим естеством; другие же сохранили часть себя, но в остальном всецело принадлежали своей новой природе.
Многоликая плеяда поющих нескончаемую песнь страдания оболочек из плоти монолитом возвышалась над вошедшим в зал отцом и мужем. Он перестал верить в реальность, перестал чувствовать себя живым. Норман забыл своё имя, кем он был и зачем пришёл сюда.
Ровно до тех пор, пока его взгляд не упал на знакомое веснушчатое лицо. Малютка Диана сидела на самом краю пропасти – там, где слияние брало своё уродливое начало. Казалось, её пылавшие когда-то рыжим огнём волосы потускнели, а лицо стало бледным. В окружавшей её канонаде из криков она сидела безмолвно.
Норман подошёл к ней и взял за похолодевшие руки.
– Пойдём со мной, милая. Прошу. Мама ждёт нас. Она так хочет увидеть тебя, – его глаза налились еле сдерживаемыми слезами.
Она не отвечала. Отец потянул девочку к себе, но дочурка не поддалась.
Вдруг она открыла глаза и обессиленно посмотрела на него.
– Папочка… побудь со мной, – тихо сорвалось с её губ.
Жалобный голос дочери не позволил отцу отказать ей. Хотел он того или нет.
Ключевые слова: Дочь пропажа поиски кукла авторская история