Костры Иерусалима
Обрывок письма венецианского капитана пехоты."Дорогая Ида, теперь, когда для меня кончился этот многолетний кошмар, я наконец могу сесть и в спокойствии морской качки написать тебе письмо. Отправлю его в ближайшем порту – не знаю, чем окончится это моё путешествие домой и очень надеюсь, что оно придёт уже после того, как смогу обнять тебя.
Далеко в ночи пылает Иерусалим и смог застилает от взора багровые небеса. Мы оставили эту проклятую землю потомкам Саладина и моё сердце живёт надеждой, что они смогут завершить то, что началось под палящими лучами Арабии десятки лет назад. Самые мужественные из нас погибли, те кто выжил, уже не в состоянии держать в руках клинок и когда Святой Престол снова позовёт отважных в далёкое путешествие, я с полным правом откажусь, ибо все грехи уже смыты с меня, надеюсь Господь простит эту слабость своему верному солдату. Отныне исламские сыны будут бороться со злом и я буду молиться за то, чтобы их рука не дрогнула, когда придётся убивать когда-то любимых друзей и сжигать города…".
***
Доски заскрипели над головой и Амани накрепко прикрыла рты детям, но малыши не меньше её понимали, чем обернётся даже малейший писк. По пальцам женщины потекли детские слёзы.
Чудовище сверху принюхивалось и она слышала рык голодной утробы, что чуяла присутствие живых, но, к счастью, не обладала разумом, чтобы искать их в подполе. Лязгнули петли и в дом вошло ещё несколько. Они шаркали по коврам и переворачивали мебель, толкали друг друга, издавая нечеловеческие звуки. Вот одно из них споткнулось обо что-то и загремело по полу. Амани сжалась от ужаса и посмотрела наверх. Сквозь узкую щель между досками на неё смотрел кроваво-красный глаз…
***
Из воспоминаний неизвестного пехотинца, служившего под началом Ги де Лузиньяна:
"Больше всего проблем доставляли "благородные". И оруженосцы, да личная гвардия у господ. Если, при удачном стечении обстоятельств, на обычного хватало двух-трёх человек, то эти были увешаны доспехами по самое нехочу. Их не то, что порубить – повалить не всегда под силу было, а нам же ещё тела потом жечь. Вот и представьте – отбились мы от орды, ходим по улицам, кто шевелится – добиваем. Клинком по шее и голову долой. А эти в железе, им голову просто так не отсечёшь, бывало, в глазницу шлема остриё сунешь, вроде притих, а когда к костровищу тащишь – опять рычать-стонать начинает, их же не разберёшь, хоть пинай до вечера. Как мёртвые спят, хе-хе.
А самое страшное было в первые месяцы, когда только начиналось. Люди по незнанию доспехи с них снимали, да на себя цепляли, это ведь вернее всего защищало. Да только заразу ту просто так не вымоешь, хоть неделю в ручье держи. Как-то выползло на нас несколько десятков, оставшихся от какого-то барона и его людей, ну мы кое-как положили всех, а у барона не доспех – загляденье! Капитан наш у командира разрешения испросил, броню себе присвоить, ну ему и позволили. В ту же ночь свою казарму перегрыз… Мы даже биться не стали, двери заложили и подожгли. Оно так удобнее, топлива там не достать…
Потом только известно стало, что зараза в вещах их селится и бороться с ней можно, но затратно. Говаривали, что если в уксусе или вине вымачивать, то помогает, особенно из кожи всё начисто выводилось, но только где мы столько наберём? Вот и ходили в том, кому что досталось…
***
- Держать строй! Древком, древком работай! Помогай соседу! Обрубайте руки, если не достаёте голову! Строй держать, мaricon!
- Сержант! С Блошиного переулка тянутся!
- Бери десяток Одо и закрывайте! Агррр, diabolo, да залезть кто-нибудь на крыши и кидайте в них всё тяжёлое! Pezzo di merda!
- Джофри утянули!
- Рубите ему ноги, чтобы обратно не притащился! Сulo, это алебарда, а не опахало, ею надо бить, а не султанских putanо ублажать!
- Кто тут за главного?! Мы с северных ворот, они проломили баррикаду и лезут по нашим головам! Нужны ещё люди!
- Stare sul cazzo меня это дерьмо! Где сотник? Ищите и требуйте с него!
- Сержант, я лично превратил башку сотника в кашу, когда ему отхватили половину задницы!
- Назначаю сотником тебя, иди и разгребай! И мне посрать, что я всего лишь сержант! Vaffanculo отсюда, мой командир!
- А-а-а-аа-а-а!!! Моя рук…
- Покойся с миром, рezzo di merda, ты был отличным солдатом!
- Сержант, они опять лезут из Блошиного переулка!
- Вы там incoglionito все! Где Одо и его десяток?!
- Сержант, они лезут в первых рядах!
- Бери десяток Гвидо и упокойте этих мaricon окончательно! ДЕРЖАТЬ СТРОЙ!
- Восточные ворота потеряны, мы отошли к рынку!
- Если вы будете отходить дальше, то окажетесь в нашей culo!
- Сержант, они снова лезут из Блошиного переулка!
- Cazza roba!!! Che culo! Бери десяток Батисты и закрой наконец эту…
- …сержант, но мы и есть десяток Батисты! То есть, ваш десяток, сеньор!
- Нам всем culo…
***
Фрагмент доклада начальника команды врачевателей.
"…на данный момент единственным действенным средством оказалось предание тел и вещей огню.
Брат Годелот обнаружил, что пот, кровь и другие телесные жидкости несут в себе заразу, а потому попав на кожу, вызывают воспаление. Проникая же в рану, пусть даже малую царапину, человека в животное обращают непременно и от силы духа его зависит, как скоро он перекинется…
…рецепт горючей смеси, что передали нам арабы, неплохо справляется с избавлением нас от трупов, но поскольку на месте мы испытываем некоторые затруднения с ингредиентами, в приложенном списке, помимо прочего, я запрашиваю четыре дюжины бушелей серы…".
***
Джавад уцепился взглядом за горизонт и даже не позволял себе моргать, что привело к появлению колыхающихся миражей. Разведчики вернулись от оазиса с плохими известиями – в воде плавало несколько тел, а значит напоить людей и, что самое главное, – коней, сегодня не удастся. Хотя с последним он готов был поспорить, но его возраст не позволял перечить старшим. Страшное бедствие вынудило взяться за оружие даже юношей, но умение владеть клинком не позволяло тебе принимать участие в советах старейшин.
А Джавад своими глазами видел, как гепард пил из отравленного заразой источника, а спустя пару дней он встретил этого же гепарда и с ним ничего не случилось. Или гепард был другим… но стоило хотя бы попробовать.
Истощённые отсутствием питья, кони не выдержат завтрашней скачки, а без этого утомлённые люди не смогу оторваться от проклятого полчища. И если ничего не предпринять, эта ночёвка будет последней, после неутомимая орда покажется на горизонте и будет бесконечно гнать людей.
Джавад уже давно принял решение и неспроста напросился в караул – с поста будет легче сбежать. Ночью часовые держали факелы, чтобы поднять тревогу, если в длинной цепочке огней вдруг пропадёт один. Но копьё было наготове, а за пазухой припасена верёвка…
Юноша терпеливо дождался момента, когда солнце скрылось за барханами и ему принесли из лагеря охапку факелов. Когда звёзд на небе стало больше, он наконец воткнул остриё копья поглубже в песок и закрепил на древке факел. Конь недовольно фыркал поблизости, чувствуя близость воды и не понимая, почему хозяин там медлит с водопоем. Но едва Джавад вскочил на него и хлестнул поводьями, как животное само взяло направление, жадно втягивая ноздрями запах далёкой воды.
Вскоре и юноша уловил свежесть в воздухе. Привстав в стременах, он осмотрелся вокруг. Пусто. Тишина. Мёртвые редко подходили скрытно, только одиночки могли приблизиться к неосторожному путнику. Потому Джавад проявлял особую осторожность, ведь единственное оружие – копьё, осталось у лагеря. Вот в темноте среди барханов блеснули звёзды, отражённые в воде и силуэты пальм обозначили оазис. В животе жадно сжалось, а рот моментально напомнил, что уже несколько часов не получал влаги, но юноше пришлось усмирить плоть. На другом берегу полупритопленные, лежали семь трупов. Эта вода не для тех, кто хочет встретить рассвет.
Джавад направил коня прямо к кромке воды, старясь не смотреть на неё и осматривая окрестности. И молясь Всевышнему, чтобы его догадка подтвердилась, ведь пади животное – он не успеет вернуться в лагерь до утра.
На всякий случай соскочив с седла, юноша оставил своего скакуна жадно поглощать воду, а сам изучал каждый силуэт, каждую тень, что окружали его. Тишина. Только сладкий плеск воды от копыт и собственное сухое дыхание. Бросив завистливый взгляд на коня, Джавад решил омочить хотя бы руки и лицо.
Прохлада… как же долго мы все тебя ждали… крепко стиснув губы, не дай бог попасть одной капле в рот, Джавад подставил мокрое лицо холодящему кожу ветру, впервые за много дней не чувствуя запаха собственного солёного пота. Остывающий песок, кора пальм, прибрежные кусты – сонм запахов ворвался в чувства, даря столь долгое блаженство… но постепенно к ним примешался тошнотворно-сладкий запах гнили. Юноша с сожалением посмотрел на другой край оазиса, где у самого берега плавали тела поражённых заразой людей. Три…
Мгновенно всё поняв, Джавад бросился к коню, но из воды уже выползал гниющий труп. Поздно заметив препятствие, юноша споткнулся и вспахал носом влажный песок. Конь испуганно заржал, когда к нему потянулись из воды руки и едва не бросился вон, но в последний момент Джавад успел схватить его за поводья, каблуком разбивая голову ползущему на него мертвецу. Когда на плечи легли распухшие, вонючие пальцы, он даже не успел обернуться…
Утренняя смена часовых расходилась по постам.
- Эй! Это что такое!?
Одного часового не было на месте. Почти погасший факел возвышался на древке копья, два других брошены в песок.
- Тут Джавад стоял. Куда пропал? Что удумал?
- Смотрите, там, на горизонте!
Начальник караула прикрыл глаза ладонью и сумел разглядеть скачущего без всадника коня.
- Поднимать тревогу?
- Погоди ещё. Возьми двоих, догоните и приведите…
…немного позже мужчины, столпившись около изловленного коня, смотрели на мокрый платок, обвязанный вокруг уздечки. И кровавый отпечаток ладони на его крупе. Руки, что отправила животное назад.
Они правильно поняли предсмертное послание Джавада…
***
Из отчёта оруженосца Балиана II.
"Мой господин, от вас уже давно не прилетали голуби с посланием и я надеюсь, что нечисть, захватившая эти земли, не стала тому причиной. Ваш отряд под моим командованием сумел пробиться за стены Назарета и мы дом за домом очищали город от мёртвых, бывших когда-то нашими братьями. Когда по улицам перестали бродить кровожадные толпы, мы укрепились во дворце местного чиновника и стали ожидать обещанной подмоги от Нур ад-Дина и она пришла, но по воле злого рока, помощь та была не нам, а нашему общему врагу.
Оазис близ Намата теперь отравлен и не ведавшие того арабские воины пали жертвой дьявольской чумы. Немногие, сумевшие продержаться достаточно долго, чтобы добраться до нас вперёд мёртвых, сообщили о несчастье, после чего сами бросились на мечи. К закату барханы потемнели от нечистой лавины. К этому времени мы закрыли ворота, но недобитые остатки полезли из подвалов и я потерял многих людей на стенах и узких улицах, когда они оказались зажаты с двух сторон, без какой-либо поддержки. Сейчас нас осталось менее сотни отважных и я посылаю последнего оставшегося голубя с предостережением – утром следующего дня в Назарете не останется глаз, способных обратиться к небесам и губ, с которых сорвётся молитва".
***
- Капитан, паруса!
На палубе всё замерло в ожидании команды. Мужчина на корме закрыл глаза и сжал челюсти, глубоко вдыхая.
- Какого цвета флаг?
- Белое полотно. Чёрный круг. Опять чёрный круг, капитан!
Мужчина стиснул дерево бортика.
- Лучники, приготовиться!
Команда на палубе стал нехотя разбредаться по местам. Очередное нападение без добычи. И если бы не щедрость таинственного заказчика, его бы давно бросили за борт и всё-таки взяли на абордаж хоть одно из этих таинственных суден, идущих из Арабии под странным флагом. На переполох вышел человек заказчика и молча встал рядом с капитаном.
- Ещё один кошель золота в ваш сундук?
- Да, золото – это хорошо. Послушайте, если бы я объяснил всё ребятам, то…
- Оставьте это. Своевременная плата утоляет их любопытство, а остальное неважно.
- И всё же…
- И всё же пусть они думают, что жгут обычных наёмников. Нищих, солдат, что отправляются грабить Европу. Вы же не хотите останавливать их от желания поживиться пожитками беженцев? Тем более, что после этого нашему кораблю не дадут верну…
- Капитан, на том корабле какая-то свара! Похоже, они дерутся между собой!
- Самый глазастый, да? Лучники, чего ждёте? Сожгите этих крыс!
Приставленный к ним наблюдатель удовлетворённо улыбнулся. Капитан наконец решился задать давно мучающий его вопрос.
- А мы не можем ошибиться! Ну там…
- Не можем. От тех берегов не отойдёт ни один корабль, без досмотра нашего человека. Бегущие из поражённых земель получают на мачту этот флаг. А членов благородных семей мы определяем в долгий карантин. У вас и вашей команды не будет проблем, капитан. Если вы не вздумаете пойти против условий контракта…
***
Уцелевший фрагмент работы историка при дворе Саладдина.
"…как я упоминал ранее, варварское отношение иных людей к древностям и жажда наживы обрекла многих достойных на участь, что смерти позорной страшнее и многие беды оттого пришли на наши земли. Тысяча проклятий на головы глупцам, что потревожили упокоенных в песках и пробудили подарок шайтана желавшим вечной жизни. Мой господин ежечасно теряет подданных, владения и в творимом вокруг безумии только его вера и надёжные военачальники позволяют сдерживать орды немёртвых и дарить надежду тем, кто собирается дожить до рассвета.
Мне было позволено присутствовать на его встрече с прославленным Балдуином, и в тот день я воочию увидел, как крепок может быть дух человека пред лицом неотвратимого конца. Несчастный предводитель христиан пал жертвой проклятия и, как тысячи других, заживо гнил, но в глазах его не было того животного голода, присущего восставшим из смерти, а пальцы его каждый момент сжимали эфес клинка, словно напоминая слабой плоти, что не своих братьев рвать она должна, а рубить кровожадных чудовищ.
То же было и с войском его. Обречённые, но питаемые доблестью своего предводителя, славные рыцари, все как один, не избежавшие морового поветрия, остались в Аль-Кудс, что зовут они Иерусалимом, дав обет бороться с мёртвыми, покуда руки могу держать меч.
Примечателен случай, как один из воинов Балдуина, почувствовав, как болезнь берёт вверх, бросился на собственный меч, а после его братья, с тоской в сердце обезглавили его. Я смог лицезреть поступок, достойного доблестного мужа.
Саладдин и Балдуин условились, что рыцарям позволят исполнить свой долг перед Господом и очистить город от скверны. И пока над восточными вратами каждое утро поднимается красный стяг, значит в городе остались храбрые сердца, но когда рассветные лучи не встретятся с развевающимся на ветру полотнищем, то будет знак, что последние защитник его пали и настала пора людям моего господина довершить их благородное дело…".
***
Двадцать лет… двадцать бесконечных лет он вдыхал смердящий запах костров из порубленных людей, закапывал кости и пепел, смотрел, как превращались в безумцев вчерашние товарищи и как приходили из пустыни мёртвые, чтобы с утробным рычанием набрасываться на живых и рвать тёплую плоть. Но вот это кончилось. Кончилось незаметно, потому что уже давно превратилось в рутину и каждый выпадавший свободный час принимался как дар господа, когда можно было просто закрыть глаза и забыться сном.
Но уже года четыре, как кострища становятся меньше, еженочные нападения - короче, а вспышки заражения в стенах городов – не уносят жизни десятков и сотен. Люди справлялись с мёртвыми.
Чума ушла из земель и начальник санитарного отряда устало стянул с себя перчатки, закопав остатки огромного кострища, что уже неделю не пополнялось. Донесения из соседних городов и замков говорили всё о том же. Мёртвые кончились.
***
Донесение агента тайной канцелярии Священной Римской Империи.
"Согласно плану вашего сиятельства, армия Боэмунда была отрезана от союзнических поставок и не имея другого выхода, как идти к Константинополю, оказалась в окружении враждебно настроенных отрядов местных поселений. Солдаты были истреблены или разбежались большей частью, а нанятые нами поисковые отряды довершили дело. Племянник герцога "утонул при переправе", а его приближённые люди задраны дикими животными во время бегства в леса и горы.
Советник Джофруа также доложил мне об успехе переговоров с советом бургундских рыцарей, которые под страхом отлучения и смерти согласились сохранить тайну о событиях в Арабии и содействовать нам в ликвидации той части крестоносцев, что решила вернуться домой.
Также спешу сообщить, что нами найден выход из положения с особо ревностными служителями Святого Престола. Никосия и крепость на острове Руад гостеприимно распахнули свои двери для всех, кто решил распространить слухи об ужасах новой чумы. Смею полагать, что вместе с ними в кострах сгорят последние европейцы, которые могут быть носителями заразы, как телесной, так и душевной…".
***
Сэр Родерик приставил остриё меча к горлу чиновника.
- Мы и мои люди устали от вашего словоблудия и требуем немедленной встречи с начальником порта.
- Уважаемый рыцарь, - маленький человечек опасливо покосился на отполированный металл и сглотнув, всё-таки решился сделать ещё одну попытку, - сэр, у меня указ, всех лиц благородного происхождения отправлять к герцогу Кентерберрийскому, а поскольку он…
- То есть, вы продолжаете настаивать на том, что мы должны провести здесь ещё неделю, поскольку герцог отбыл по важным делам?
- Д-да… вас не устраивает место, где мы расположили столь сиятельных особ?
Рыцарь скривился и надавил остриём так, что по коже чиновника потекла тоненькая струйка крови.
- Нас не устраивает промедление. Каждый день я вижу, как приходят и уходят корабли и я сплю и вижу, как ухожу на одном из них из этого ада.
- Н-но…
- Не перебивайте! Если сейчас я не получу встречу с начальником порта, мой отряд захватывает первый попавшийся корабль и мы самостоятельно решим свою судьбу.
Чиновник попробовал отстраниться от клинка и бросил взгляд в окно, на пристань. Там как раз готовился к отплытию очередной когг. Капитан и инспектор пожали руки и разошлись, .
- Если так, то… я не смею вам мешать, но всё-таки рискну напомнить, что герцог очень настоятельно рекомендовал всем представителям знатных семей проводить аудиенцию с ним перед уходом из порта.
- К чёрту герцога!...
…Корабль, покачиваясь на волнах, медленно уходил в море, а на его мачте развевался белый флаг с чёрным кругом в центре. Портовый чиновник приложил к шее окровавленный платок.
- К чёрту вас, сэр Родерик. Я сделал всё, что мог…
***
Служебная записка из архивов Ватикана.
"Святой Престол не мог предполагать, во что выльется первый крестовый поход, но, тем не менее, мы удачно решили проблему избыточного количества наследников и прочих авантюристов, явно засидевшихся на месте. Доходившие до нас слухи о неком моровом поветрии, случившемся в пустынях Арабии не представлялись достоверными, а новые земли и торговые возможности, как и распространение влияния Церкви выглядели слишком привлекательно, чтобы отказываться от столь замечательной идеи. Когда же сиятельные особы, чьим мнением не стоило пренебрегать и чьи слова не могли быть простой выдумкой, стали сообщать о странных случаях возвращения мертвецов к жизни, было уже поздно. Первые столкновения с мусульманами дали богатую пищу этому явлению и если раньше султанские армии справлялись с необычным явлением, то теперь тысячи одоспешенных мертвецов бродили по городам и пескам далёких земель, ежечасно приумножая свою численность. Усугубляло положение то, что призывы к святым походам разнеслись по Европе словно пожар и ревностные служители Господа нашего вдохновляли людей на совершение подвига во славу Его. Допусти мы распространение слухов о Дьявольском проклятии, ужас и паника пересекли бы море и уже здесь, под стенами наших городов собирались неуправляемые толпы. И попади болезнь к нам, проблема стала бы нерешаемой…".
***
Солдаты осторожно входили в обгоревшие развалины великого города, каждое мгновение ожидая нападения из дымящихся куч или тёмных провалов в стенах. Но повсюду стояла тишина. Рыцари Балдуина до последнего выполняли свой долг, о чём свидетельствовали до сих пор не угасающие костры из тел на всех площадях. Что удивительно – время и болезнь щадили их, ведь почти столетие над Восточными Вратами каждое утро поднимался флаг. И когда очередной день наблюдатели не встретили ставшего легендой знака, это всполошило всю округу.
Ни для кого не секрет, что прознав о легендарных Обречённых, в Иерусалим потянулись сотни паломников, желавших примкнуть к их воинству. Те, кого болезнь не забрала сразу, кто имел в себе силы сопротивляться ей, хотели бок о бок с рыцарями очистить город. Христиане, иудеи, мусульмане скрывались за распахивающимися воротами и больше их никто не видел. Когда Саладин увидел, что стены и новые защитники города крепко сдерживают армию мёртвых, бродящую по его улицам, он снял оцепление и повёл своих людей туда, где требовалась помощь.
Это позволило ордам мертвецов приблизиться к Иерусалиму и их он тоже впустил внутрь. По словам наблюдателей, на следующее утро дым костров перевалил через стены.
Но вот флага нет и две армии, Востока и Запада вошли в город, чтобы отдать последние почести его упокоенным защитникам. Или завершить то, что они не успели. Но сопротивления ходячих трупов не было.
- Нашли!
- Нашли их!
- Там, там, скорее туда!
Как пожар, по отрядам разнеслась весть и скоро тысячи людей столпились на огромной площади, где пламя пожирало восседающего на троне человека в маске и преклонивших перед ним колено пятерых рыцарей. Внезапно, под изумлённый вздох толпы, человек в маске поднял руку с мечом к небу и салютовал собравшимся. И каждый из присутствующих повторил этот жест.
Никто не тронулся с места пока не погас последний язык пламени.
Последнего костра Иерусалима.
Автор - Собиратель Историй.
Источник.
Новость отредактировал A.Norton - 9-09-2018, 10:44
Ключевые слова: Крестовые походы эпидемия заражение ожившие мертвецы война истребление творческая история