Серебряная чешуя
На побережье, в самый холодный день конца осени, у кромки воды столпились люди. Женщины стояли, прижав руки ко рту, мужчины что-то бурно обсуждали, причем некоторые из них раскраснелись, будто от смущения. Я не слышал, о чем идет речь, только лишь наблюдал через огромное окно кофейни, пока миловидная девушка с кольцом в носу и яркой татуировкой на предплечье готовила для меня кофе.- Прошу вас,- произнесла она, поставив передо мной стаканчик, который затем приятно обжег мои пальцы. Я расплатился за напиток, пожелал баристе хорошего дня. Ответом мне была очаровательная улыбка и легкий румянец на щеках, похожих на наливные яблоки. Бариста поправила свои черные волосы с морозно-синими прядями, ее взгляд тоже вперился в толпу за окном.
- Очередной утопленник,- крякнул седовласый мужчина, откладывая свежую утреннюю газету. На первой полосе красовалась фотография с места крушения авиалайнера.
- Почему вы так считаете? А вдруг там кит выбросился на берег?- полушутливо спросил я, делая глоток из стаканчика. Мужчина посмотрел на меня поверх очков, а потом изрек:
- У меня плохое зрение, но поверьте, юноша, кита я разглядел бы наверняка. А за людьми никого и ничего не видно, значит, там, на песке, лежит скрюченный несчастный человечек, которому не хватило храбрости дожить свой век до конца.
- Вдруг это жертва убийства?- подала голос бариста.
- В наших краях настолько все тихо, скучно и правильно, что то может быть только суицид. Все убийцы давно переехали в города с большей численностью населения.
Мужчина хмыкнул и вернулся к газете, я пожал плечами, еще раз попрощался с баристой и вышел на улицу.
Злой ветер тут же пробрался под мои пальто и свитер, от чего я содрогнулся: словно кто-то схватил меня ледяными руками. Голоса столпившихся набирали громкость. Одни кричали о том, что нужно вызвать полицию, другие яростно отвечали им, что полиция здесь совершенно не нужна.
Любопытство взяло верх, и я понемногу стал приближаться к ним. Увидев то, на что они все смотрели, я нечаянно выронил из рук кофе, абсолютно не поверив своим глазам.
В кругу столпившихся, на мокром холодном песке, лежали, обнявшись, две женщины, обнаженные по пояс. Несомненно мертвые, о чем говорили их остекленевшие глаза, приоткрытые рты, из которые выглядывали раздвоенные синюшные языки, серо-белый цвет кожи. Самое удивительное было то, что ног у них не было. Вместо них я увидел два длинных блестящих рыбьих хвоста, покрытых крупной серебристой чешуей.
У женщин были длинные волосы белого цвета. Настолько длинные, что в них, наверное, можно было бы завернуться дважды при желании, чтобы не замерзнуть при отсутствии одеяла.
Океан шумел, ревел, грозясь вот-вот закрутиться в штормовой пляске.
Мне же казалось, что океан беснуется внутри меня, потому что от увиденного мое сердце забилось так громко и сильно, как не бьют даже барабаны на фестивалях.
Женщины были столь же прекрасны, сколь и мертвы. Страшно представить, как они были чудесны, когда в них теплилась жизнь, если в своем посмертии они заставляют мужчин краснеть, отводить глаза и смущаться. И дело не в обнаженной груди - все взгляды присутствующих были прикованы к их лицам.
Как вдруг! Одна из них сделала судорожный вдох и зашлась кашлем. Вторая лежала неподвижно, слепо уставившись перед собой.
- О боже! - взвизгнули разом несколько женщин и отпрянули назад, с отвращением гладя, как внезапно ожившая сплевывает на песок мутную тягучую слизь, в которой были бурые прожилки. Откашлявшись, воскресшая воззрилась на окруживших ее людей, втянула голову в плечи, подтащила к себе хвост и зашипела, как кошка. Потом затравленно взглянула на себе подобную, холодным камнем лежащую рядом, подползла к ней поближе и, издав звук, похожий на икоту, стала гладить мертвую по голове. Из ее глаз полились то ли слезы, то ли молоко - жидкость была непрозрачной, белесого цвета. Все также роняя пригоршни молочных жемчужин из глаз, она робко оглянулась на океан и взвыла так, что у меня и у всех остальных заложило уши.
Один из мужчин решил, что полицию вызывать не нужно вообще, нужно перевезти их находку куда-нибудь в безопасное место, наладить контакт и готовиться получить круглую сумму денег от всяких разных исследователей, которые захотят выкупить такую диковинку. Женщины бросали на них гневные взгляды, хотя нашлись и такие, что охотно поддержали эту идею.
Подогнали машины. Живая диковинка все так же неутешно истязала себя надрывными рыданиями, все стараясь приподнять голову мертвой, будто желая убедиться в том, что глаза ее не обманывают. Глаза, кстати, не поменялись, они остались такими же, словно диковинка вовсе не оживала.Меня это несколько насторожило, но я промолчал.
Все это время за происходящем на берегу наблюдала девушка из кофейни, всем телом прильнув к одному из окон, и тот седовласый мужчина, передвинувшийся на несколько столиков поближе к стеклянной двери.
Живую ухватили и замотали в плотное покрывало, которое завалялось у кого-то в машине после пикника. Мертвую же запихнули с головой в спальный мешок, оставшийся после туристического похода.
- Эй,- окликнул меня молодой парень с обширной проплешиной на голове, которую он безуспешно попытался зачесать остатками волос,- поможешь?
Живая диковинка вырывалась, правда, немного вяло. Оно и понятно - что бы с ними двумя ни случилось, это наверняка измотало их. Зато вполне неплохо орудовала своим хвостом, которым умудрилась хлестнуть по лицу несколько человек. Я ухватился за хвост, стараясь не причинить диковинке боли и посмотрел на нее. В ее по-прежнему мертвом взгляде было столько ненависти, сколько не бывало во взглядах всех моих бывших одноклассниц вместе взятых, когда я доставал их в надежде обратить на себя внимание.Так на меня смотрела лишь бывшая девушка.
Людей становилось все меньше. В итоге мы оглянуться не успели, как нас осталось пять человек.
Тот парень с проплешиной, Саймон, болтал без умолку о том, что оставшиеся молодцы, а те, что ушли, будут завидовать нам до конца жизни, как только узнают какой куш мы сорвем. В его внедорожник затащили живую. С ней сидели двое: Макс, беспрестанно жующий жвачку рослый детина в кожаной куртке, и Кирк, заикающийся тощий юнец, все время поправляющий очки в старомодной оправе. Клянусь, эти очки можно было бы использовать как увеличительные стекла.
В красную "тойоту", принадлежавшую худенькой Конни с короткой стрижкой под мальчика (ее пришлось сделать из-за того, что младшая сестра выплюнула ей в волосы конфету), кое-как на заднее сиденье запихнули мертвую. Я сел рядом с Конни вполоборота, чтобы периодически посматривать на находку: вдруг очухается тоже.
Саймон предложил отвезти диковинок к себе домой, поскольку у него был бассейн и высокий забор, охраняющий дворик от любопытных глаз соседей.
- Ты д-думаешь, вода в бассейне п-подойдет?- спросил Кирк немного испуганным голосом.
- Ну конечно,- бодро отчеканил Саймон,- в любом случае, мертвыми они тоже сгодятся.
Живая диковинка оказалась в бассейне очень быстро - мы так боялись, что кто-то из соседей нас увидит, что старались делать все настолько расторопно, насколько это было возможно. Диковинка сразу нырнула с головой, проплыла от одного края бассейна до другого, вынырнула, снова нырнула и так несколько раз. Как будто радовалась новому месту.
Саймон гордо выпятил грудь, когда я сообщил ему об этой своей догадке.
- Бассейн вообще роскошный,- охотно начал рассказывать он,- там можно регулировать температуру воды, а вечером включается подсветка, плюс нереально крутая система очистки воды. Ма и па неплохо вложились в бассейн, чтобы плавать с комфортом, все мои девки от него в восторге.
Ага, подумалось мне, ты же сейчас поместил туда какое-то непонятное создание. Ма и па определенно будут этому рады.
Мертвую мы уложили в гараже. Конни встревоженно озиралась по сторонам, как будто ожидая чего-то.
- У меня мурашки по коже от мысли, что это все происходит взаправду,- затем шепотом сказала она, глядя на то, как переливается чешуя на хвосте диковинки под электрическим светом. Она ущипнула себя за руку, сморщилась, глубоко вздохнула.
- Все-таки не сплю.
Ближе к вечеру Макс съездил в магазин и привез несколько бутылок пива, по пути заехав за пиццей. Одевшись потеплее, расположились у бассейна, чтобы наблюдать за диковинкой. Она плавала туда-сюда, ее взгляд заметно смягчился и она периодически подплывала к нам поближе, но все равно старалась держаться на расстоянии.
Кирк и Конни, вооружившись ноутбуком, искали номера телефонов и адреса людей и организаций, которым могла бы быть интересна диковинка. Макс, практически залпом выпив бутылку пива, взял еще одну и сидел у самого края бассейна, завороженно глядя на то, как диковинка плавает. Она была грациозна и быстра. В свете включившегося освещения бассейна ее кожа из мертвенно-серой превратилась в светло-розовый сатин, а волосы, при свете дня казавшиеся белыми, стали цвета речного жемчуга. Глаза ее из пустых и безжизненных начали блестеть задором и радостью. Хвост будто удлинился, чешуя на нем засверкала не серебром, но алмазами.
Саймон поторапливал Кирка и Конни:
- На берегу было много людей, у нас мало времени, ведь кто-то из них может нас опередить, дать наводки, и наши сокровища уплывут в другие руки.
Конни то и дело исподлобья поглядывала на женщину в бассейне и на дверь гаража, где лежала мертвая диковинка. Она сидела как на иголках, и ее беспокойство начало обретать вполне осязаемые очертания.
Диковинка подплыла к Максу как в замедленной съемке, она ухватилась руками за край бассейна, оперлась на него, игриво улыбнулась парню. Ее улыбка была одновременно очаровательной и скользкой, рассчитанной на то, чтобы не обнажать зубы. Скаладывалось впечатление, что она хочет его поцеловать и оттягивает этот момент, чтобы как следует потомить парня. Макс решил пофлиртовать, начал о чем-то вполголоса ворковать с ней. Диковинка явно не понимала и слова, правда, все равно улыбалась и тянулась к Максу.
Я отвлекся буквально на мгновение, чтобы достать из кармана пальто телефон. Когда Макс заорал не своим голосом, Саймон выронил бутылку из рук, а я лишился телефона, уронив его.
Я поднял глаза и увидел, что диковинка вцепилась в шею Макса и спустя полминуты там уже были рваные лохмотья. Лицо диковинки удлинилось, рот разрезал лицо от уха до уха - в открывшейся пасти виднелись треугольные зубы, между которыми застряли кусочки плоти. Тело Макса упало в воду, как и бутылка, которую он держал.
Руки диковинки вытянулись, превратившись в клешни с зазубринами. Конни заверещала, отпрянула назад, ко мне, Саймон тут же понесся со всех ног к дому. Кирк не успел ничего: диковинка, опираясь на клешни и помогая себе мощным хвостом, ставшим подобием шипастого хлыста, быстро добралась до него, клацая и щелкая клешнями, издавая протяжный, низкий вой. Я схватил Конни за руку и мы бросились вдогонку за Саймоном, слыша, как Кирк вопит от боли.
Из окна второго этажа мы видели, как диковинка, дожрав лицо Кирка, потащилась к гаражу. Пока она ломилась в него, Саймон испуганно скулил, вздрагивая от каждого удара клешни, попадающего по двери гаража. Конни забилась в дальний угол гостиной. Ее била мелкая дрожь. Девушка всхлипывала, и в перерывах между всхлипами мне казалось, что я слышу молитвы.
- У тебя здесь есть ружье или что-нибудь вроде того?- шепотом спросил я у Саймона. Мои ноги стали ватными, язык не хотел слушаться.
- Ты думаешь, что это хоть как-то поможет? Нету ружей, ножи только на кухне,- прошипел Саймон и снова заскулил - новый удар был сильнее предыдущих: дверь, наконец, поддалась. Диковинка вытащила мертвую, ухватив ее зубами за волосы, дотащила ее до тел Кирка и Макса, который окрашивал воду в бассейне в омерзительно-яркий алый цвет. Клешни вновь стали руками, которыми диковинка надавила на грудь мертвой и вскоре та пришла в себя, извергнув ту же слизь с бурыми прожилками. Диковинки начали есть. Они ели быстро, как будто куда-то торопились.
Мне казалось, что я слышу как трещат кости и рвется плоть прямо возле моих ушей. А день ведь так чудно начинался: со славного кофе и улыбки девушки-баристы!
- Нужно позвонить кому-нибудь,- подала голос заплаканная Конни.
От Кирка уже мало что осталось, когда диковинки остановились, внимательно посмотрели друг на друга, замерев на несколько минут, словно мысленно обсуждая что делать дальше. Я задумчиво потирал подбородок, глядя на них. Словно почувствовав мой взгляд, диковинки подняли головы на меня. Чертыхнувшись, я сразу осел на пол.
Но в дом никто не стал вторгаться. Конни проревела всю ночь, твердя, что нужно позвонить. Однако как выяснилось, телефон Саймона остался в машине, мой телефон благополучно закончил свое существование у бассейна, телефон Конни разрядился, а домашнего у Саймона не имелось.
Впрочем, когда я в следующий раз выглянул в окно, у бассейна, в котором плавал Макс, никого не было. От Кирка осталось лишь неприметное бурое пятно, которое казалось тщательно вытертым. Я подумал, что на деле диковинки все хорошенько вылизали.
Мы с Конни уехали, как только убедились в том, что в гараже диковинок точно не было. Саймон умолял остаться и помочь ему что-то придумать насчет трупа Макса, но черт возьми, лично мне вполне хватило увиденного, ожидать возвращения этих существ я не хотел.
С Конни мы немного общались потом, она даже раздобыла номера тех людей, которые могли бы заинтересоваться теми тварями.
Какое-то время я избегал пляжей, побережий, но со временем события ночи поблекли.
До сегодняшнего утра за чашкой кофе в уютной кофейне на другом конце страны, когда я увидел, как на пляже несколько крепких парней грузят нечто, накрытое покрывалом, в небольшой фургончик.
Автор: LostSummoner.
Источник.
Новость отредактировал Летяга - 21-11-2017, 09:11
Ключевые слова: Побережье утопленник два рыбьих хвоста воскресшая рваные лохмотья