«Когда я был здесь»
Новый день начался с лёгкого дуновения майского ветерка через распахнутую дверь балкона и с обрывка уличного разговора. Пререкались на весь двор очередные маргиналы. Недостатка в подобных персонажах мой не самый благополучный район не испытывал, напротив, порой казалось, что преимущественно ими он и заселён.Первый вдох во все лёгкие больно кольнул в районе груди. Ощущение, знакомое заядлым курильщикам. Что же, раз болит, значит, я всё ещё жив. А если жив, то пора выкурить первую утреннюю сигарету. Взглянув на часы, стрелка которых указывала на два часа дня, я поправил самого себя, уточнив, что это будет просто первая.
Первая затяжка неслабо стукнула в голову жадно всасывающимся в слизистую и кровь никотином; ноги слегка задрожали. Улица в глазах слегка наклонилась и поплыла. Сомнительное удовольствие, однако, я, прищурившись как кот, сделал ещё один вдох, более глубокий, нежели первый.
— Эй, браток! Угости сигареткой! — донеслось снизу.
Оглядев двор, совсем не понял, кто же обладатель голоса. Кажется, все заняты своими делами, и меня не особо-то и видят. Ближе всех находился сосед, выгуливающий своего пса, и некий человек, который валялся у куста рябины в совершенном беспамятстве.
Быть может, кто-то с соседних балконов. Я высунул голову, посмотрел направо и налево – никого нет. Когда взгляд вновь скользнул по двору, на этот раз я остановил его на соседе с собакой. Как мне показалось, пёс смотрит прямо на меня.
— Ну чё, есть, нет? — повторила свой вопрос немецкая овчарка. Сомнений быть не могло, это она. Да, собака разговаривает и просит закурить.
— Да ну… — вырвалось у меня.
Был бы верующим, припомнил бога, а может, и чёрта.
— Чего? — на этот раз подал голос хозяин говорящей овчарки, услышав мой возглас.
— Ты в курсе, что у тебя собака разговаривать умеет?
— Дурачок, что ли? А хотя ну вас, наркоманов… — махнул сосед рукой. — Пошли отсюда, Мао.
Говорящий пёс по имени Мао — странно день начинается. Ну или начинается моё сумасшествие.
«Лучше бы в квартиру зайти от греха», — подумал я и покинул балкон. В ванной умылся и минуты три разглядывал небритую физиономию с нездоровым желтоватым цветом кожи. Но мысли, что нужно побриться или задуматься о своём физическом состоянии, не возникло. Возник один-единственный вопрос, зависший в немой паузе: кто этот человек в отражении? Я его не знаю, но… какой такой я? Свою сущность я не то забыл, не то что-то ещё. Вдвойне странно.
Вернувшись в единственную жилую комнату тесной квартиры, я обнаружил на неубранной постели некую женщину. Одетая в засаленный халат, она развалилась и нагло буровила меня взглядом.
— Ну чего, муженёк? А? Муж проглочен уж, — загоготала дама, обнажив ряд жёлтых зубов, среди которых оказались и два золотых.
Что можно было ответить этой неприятной женщине? Потому я в замешательстве постоял некоторое время, почёсывая затылок и пытаясь продумать план дальнейших действий. Плана не получилось, зато я твёрдо решил, что как-то всё странно и надо бы из квартиры на некоторое время убраться: подышать свежим воздухом, авось, картина и прояснится. Пока она пишется полубезумным сюрреалистом.
— Надень меня, — прогудел невесть откуда взявшийся и зависший посреди комнаты пиджак.
— Ну раз просишь, то надо надеть, конечно, — согласился я.
Надел удачно попавшиеся под руку штаны, накинул пиджак — и пулей рванул к выходу.
В подъезде с классическими стенами, содержащими всю подноготную на жильцов дома и окрестностей, я едва не сбил с ног маленькую старушку, осторожно поднимавшуюся по лесенке. За что чуть не получил тяжёлой авоськой по незнакомому мне лицу.
Улица казалась вполне обычной и ничем не примечательной. Из ряда вон выходящих явлений, кажется, нет.
Вот теперь следовало задуматься, что же предпринять дальше. Даже разогнав маховик мыслительных способностей до максимальных оборотов, не удалось ничего сформулировать. Зато идея пришла сама собой, когда я отвлёкся на послание, написанное на заборе: «Коля-Мясник дурак».
Конечно! Как я сразу не догадался! Нужно идти и купить на рынке мясо, вот и всё.
Радость от внезапного и абсолютного логично вытекающего решения затруднительного вопроса скоро омрачилась следующим: где находится рынок? Оглядевшись по сторонам, увидел лишь двух людей — с животными связываться не хотелось. Первый сидел на корточках и, судя по харкающим звукам, опорожнял свой желудок через ротовое отверстие. Второй топтался на месте и производил впечатление адекватного человека. Я подошёл к нему и задал интересующий меня вопрос:
— Уважаемый, а как пройти на рынок? Где мясом торгуют ещё.
Он удивлённо посмотрел на меня и поинтересовался:
— Зачем на рынок? Какое мясо надо?
— Ну, я не знаю точно.
— Бери тогда филе, не ошибёшься.
Не успел головной мозг обработать и воспринять последнюю фразу, как её произнёсший скинул с себя брюки. В руке у него тут же очутился нож, который он с размаху вонзил себе в бедро. Кровь брызнула мне в лицо; он же, не взирая на то, что кровь хлестала подобно фонтану, водил рукояткой ножа во все стороны, вырезая кусок своей плоти. Всю операцию он проделывал с совершенно невозмутимым видом.
— Гражданин, мне вашего мяса не надо, — отчеканил я, оставив самоистязателя топтаться в луже собственной крови.
— Ну и очень зря, — услышал я со спины его обиженный голос.
Добравшись до дороги, я запрыгнул в первый попавшийся автобус только потому, что на табличке с остановками значился, в том числе, и рынок. Ещё в дверях на меня пахнуло трупным смрадом; оглядев салон автобуса и его пассажиров, я сразу понял — почему. На сиденьях расположились самые настоящие мертвецы, посиневшие, побагровевшие и ещё бог знает какую окраску принявшие. У одних глазницы были пустыми, с чёрными зияющими пустотами; у других, сохранивших глазные яблоки, они либо навыкате, либо прикрыты веками. Мухи, кружившиеся над пассажирами, явно довольны.
— Чего же вы, товарищ водитель, покойников-то по городу катаете? — решил я обратиться к водителю проклятого автобуса за разъяснениями.
— Где вы, молодой человек, покойников увидели? Не стыдно? Сразу видно, что наркоман: волосы взлохмачены, рожа небрита, пиджак на голое тело, — вместо объяснений получил я отповедь шофера.
После его реплики среди мёртвых пассажиров невообразимым образом поднялся ропот. Все как один качали головами и возмущались моим заявлением. Один из пассажиров так сильно качал головой, что она у него отвалилась, прикатившись прямо ко мне под ноги.
— Остановка «Рынок», — проорал водитель и открыл двери.
— Следующая «Ад», — услышал я, уже покинув злосчастную труповозку.
Напротив остановки общественного транспорта стояли первые торговые павильоны рынка. Я пошёл в их сторону, где в скором времени увидел отдельно стоящее здание с вывеской «МЯСО». Иллюстрирована вывеска изображением перепачканного кровью мясника. На измазанном кровью лице видна улыбка с безупречно белыми зубами.
Вот, наконец-то, выдохнул я и направился к мясному дому. Внешне здание казалось совсем небольшим, однако внутри оно являлось довольно обширным: несколько рядов мясных прилавков, каждый метров шестьдесят в длину. Видимо, внешняя форма здания есть оптическая иллюзия.
В прохладном зале пахло сырым мясом, специями, потом мясников и винными парами, от них же исходившими. Наверняка пили, чтобы не замёрзнуть. И вот начинаю свой путь в поисках нужного продукта.
— Нарезка мясная, филейка говяжья, свиная. Подходи и не трусь, кусок мяса укусь! — распевала женщина-продавец с характерным южным акцентом. — Эй, парень, чего душа желает молодая?
Не дав мне ответить, она схватила влажный кусок свежеразделанной говядины и откусила от неё добрый шматок. Челюсти её работали, как у питбуля, и алая жидкость потекла по подбородку, стекая на замызганный фартук.
— Да что тут за?.. — отшатнулся я, решив не отвлекать женщину от трапезы.
Обернувшись, я оказался в непосредственном контакте с отрубленной свиной головой, задев пятачок с засохшими подтёками крови своим носом. Внезапно она распахнула зажмуренные в смертельной агонии глаза и скривила рыло в подобие улыбки, прохрюкав:
— Привет, браток! Заблудился?
Не став отвечать на вопрос мёртвой свиньи, я лишь размахнулся и как следует треснул ей в рыло. Пронзительный поросячий визг меня более чем удовлетворил, и я оставил животное в покое.
Не дав мне продохнуть, кто-то положил руку мне на плечо. Развернувшись, увидел полоумного, который недавно отрезал кусок своей плоти для меня. И сейчас он стоял с забинтованной ногой, протягивая мне размякшую субстанцию.
— Бери, не обижай меня, — просипел он.
— Отстань.
Едва я успел ответить этому ненормальному, как почувствовал, что меня обступают какие-то объекты, заключая в кольцо. Всё произошло быстро, и вот я уже окружен плотной группой, все в залитых кровью халатах. Вместо человеческих голов на их шеях красуются свиные головы размеров непропорциональных телам. Они скалят гнилые зубы, смеются, издавая хрюкающие звуки. Огромные уши шевелятся в такт конвульсий, вызываемых смехом. Из открытых ртов до меня доходит зловонное дыхание.
— Маленький, заблудился, да? А где мама, где у нас мама? — тыкало в меня пальцем одно из чудовищ.
Эстафету у него подхватил другой свинооборотень, наклонившись надо мной.
— Потерялся, малыш. А хочешь шоколадку? — говорил он, протягивая какую-то мерзопакостную конфету, всю свою бытность провалявшуюся под грязным прилавком.
От бессилия и страха я сел на пол, окружённый гадкими тварями, и закрыл лицо ладонями в надежде, что, когда я их уберу, свиноподобных возле меня не окажется.
Не знаю, сколько я просидел в таком положении, но спустя некоторое время я открыл глаза и, к великому счастью и облегчению, не увидел мерзких гадов. Рынок жил своей прежней жизнью, торговля шла привычным чередом. Никаких свиноголовых.
— Вот ты где, — окликнула меня женщина и бросилась ко мне, подняв с пола и заключив в свои объятия. — Я тебя обыскалась, пошли домой.
Она взяла меня за руку, и мы пошли прочь. Проходя мимо одного из прилавков со специями, я успел разглядеть своё отражение в низко закреплённом зеркале: никакой щетины и нездорового жёлтого цвета лица не увидел, потому что передо мной предстал маленький ребёнок в белых штанишках и цветастой майке.
Мы ехали в том же автобусе, только никаких покойников на этот раз в нём не наблюдалось, остановки «Ад» также не заметил. Затем шли тем же путём, ни одного валявшегося в кустах человека навстречу не попалось. Забор с той самой надписью про мясника был абсолютно чист. В подъезде повстречалась пожилая женщина, которая с тяжёлой авоськой наперевес поднималась по лестнице.
Мы вошли в квартиру, где первым делом проследовали на кухню разбирать сумки. Вот мы моем руки, достаём из холодильника прикрытое крышкой блюдо и торжественно следуем в зал. В коридоре чувствуется, что дверь на балкон открыта; доносится лёгкое дуновение майского ветра. Мы оказываемся в комнате, которая уже заполнена людьми. Посреди зала стоит накрытый праздничный стол. Гости уже расселись и ожидают только нас.
— Ну, привет, браток! Иди, расцелую, — первым высказался один из гостей под одобрительное похрюкивание прочих свиноголовых и поднялся мне навстречу.
Не став отвечать на свиные нежности, я лишь размахнулся и как следует треснул ей в рыло. Пронзительный поросячий визг меня более чем удовлетворил, и я, воспользовавшись всеобщим замешательством, надел своевременно подлетевший пиджак и пулей выскочил из квартиры.
Говорящий пёс по имени Мао — он и никто иной поможет, осенило меня, когда я в очередной раз едва не сшиб поднимавшуюся по лесенке бабушку.
Я дам ему прикурить, и он всё мне расскажет. Обязательно расскажет.
Новость отредактировал Арника - 7-08-2016, 17:28
Ключевые слова: Утро сигарета говорящая собака забор мясо свиньи мертвецы пиджак авторская история