Проклятая таверна

Мы сидели в таверне прокуренной, темной,
В оловянной подставке огарок свечи
Догорая, шипел. Деньги спрятав укромно,
Мы вином согревались в холодной ночи.
Об убитых едва ли когда-то жалели
И недолго скорбели о павших друзьях.
Наливали по полной, но слабо пьянели,
Ибо были искусны в подобных делах.
Мы – наемники, дикие хищные птицы,
Где увидим наживу – туда и летим.
Коль попался на нашем пути, то молиться
Бесполезно, готовься платить за грехи.
Мы лишь кара небес, если ты невиновен,
То судьба не готовит нам встречи с тобой.
Если грешен, то вскоре ты будешь помолвлен
С неожиданной, грозной, свирепой бедой.
За дверями темнеет, соленые брызги
Все сильнее и громче стучатся в окно.
От вина, что ли тело так странно немеет?
Хмелем голову кружит и хочется в сон?
Пламя сальной свечи вздрогнуло и погасло,
Я, шатаясь, на ощупь на выход побрел.
За года обострившийся нюх на опасность
В первый раз изменил мне, впервые подвел.
Только я не дошел до дверей пару ярдов,
И почувствовал легкий несильный укол.
И куда-то исчез звон дешевых стаканов.
Я упал на дубовый заплеванный пол.
Непонятно, как долго я пробыл в забвеньи,
Но назойливый холод меня пробудил,
В голове, как в аду, и какие-то тени
Перед взором летают. Зачем же я пил…
Знатно я перебрал, но такое бывало,
Мне теперь бы дорогу обратно найти,
Голова горяча, тело же замерзает,
И поблизости нет никакого пути…
Кое-как я привстал и, цепляясь за камни,
Смог пройти наугад полдесятка шагов,
Обо что-то споткнулся и грохнулся навзничь,
Ощутив на себе чью-то теплую кровь…
Сунул руку в карман за кремнем и огнивом,
Высек искру на трут, освещая пейзаж,
В свете пламени слабом и неторопливом
Я увидел свой мертвый уже экипаж…
Страшно было смотреть мне, привыкшему к смерти,
На фрагменты кровавых истерзанных тел.
Что могло погубить их? В какой круговерти
Все они побывали, а я не успел?
«Как же я уцелел? Что спасло меня, Боже?»
Я в бреду повторял только этот вопрос.
До сих пор эта мысль беспощадная гложет
Беспокойный мой разум. Ответ же непрост.
И соленой пучине предавши останки,
Не найдя той таверны проклятой следа,
Я хотел разузнать у колдуньи-гадалки,
Что всю жизнь изменило мою навсегда?
Но потом передумал, когда будет нужно,
То ответы придут мне и без ворожбы.
Колдовство - это просто занятие недужной
И заблудшей во мраке, смятенной души.
Не таверна теперь стала сниться в кошмарах,
Не останки растерзанных кем-то друзей,
А приходят ко мне в сонных призрачных чарах
Тени мною погубленных мертвых людей.
И кольчугу теперь заменила мне ряса,
Четки чаще сжимаю в ладонях - не меч.
И в чулане осталась пылиться кираса,
Не помогут доспехи мне душу сберечь…
У распятия кадильный огонь зажигаю,
И свет кроткой лампады в углу берегу,
Убиенных товарищей я вспоминаю,
И молюсь за их души на том берегу…