Клоун по имени Пени
Часть первая"Всё, чего ты боишься - лишь плод твоего воображения. Перестань быть ребёнком, сынок", - так говорила мне моя мама. И да, я боялся темноты. Но не самой темноты, а того, что было в ней. Сначала меня пугала только одна определённая вещь, но вскоре я понял, всё в этом доме было злым, всё впитало в себя злобу.
Тот день был знаменательным для моей семьи, моему отцу за хорошую службу выдали дом. И не просто дом, а целый коттедж, находившийся в живописнейшем месте: на отшибе одной деревушки, рядом с лесом. Мы были счастливы, ведь нам больше не придется жить в коммуналке. К тому же там осталась вся мебель и прочая утварь от прошлых жильцов.
Когда мы приехали смотреть дом, я был поражён его размерами. Мой десятилетний мозг просто не мог принять ту мысль, что уже через пару дней я буду жить в этом поистине великом доме. Особняк (по-другому я назвать его не могу) был двухэтажным, П-образной формы, с огромными окнами, украшенными винтажными узорами. Крышей, покрытой красной черепицей, которая от времени стала больше походить на грязно-коричневую. Парадная дверь была двойной и закруглялась сверху, ручки на ней были размером с мою руку. На каждой половине была выгравирована роза в ромбе.
Отец достал из кармана большой резной ключ (как в сказках, на картинках) просунул его в замочную скважину, два раза повернул, при этом замок легко щелкнул, как будто его совсем недавно смазали. Дверь (или лучше сказать ворота) открылась от легкого толчка. Прямо перед нами, в пяти шагах, раскинулась лестница на второй этаж, да такая, что там могли сразу идти три взрослых человека. Внутреннее убранство напоминало, скорее, музей, нежели жилой дом. Всё здесь было таким старым, пропитанным тайной. На тумбочке стоял граммофон. Такие я видел в школе, на картинках. Я до последнего не верил, что он всё ещё работает. Огромный дубовый шкаф напоминал гиганта, охраняющего вход в подземное царство, где время остановилось. Под потолком висела хрустальная люстра. Естественно, огромная. Только вот она не работала, потому что электричество к дому ещё не подвели.
Отец присвистнул и сказал, что о большем и мечтать не смел. Мама обняла его, и они вместе пошли наверх, а я так и стоял, раскрыв рот. Когда первые впечатления отступили, я осознал, что родителей и след простыл. Но ничего, я сам смогу исследовать дом. Первым делом я решил во что бы то ни стало найти комнату, которую смогу забрать себе. Наконец-то я смогу сам выбирать, где мне спать, играть и учить уроки. В коммуналке такой роскоши и подавно не было.
Я забежал по лестнице на второй этаж. Направо и налево шли коридоры, а прямо передо мной - три двери. Не такие массивные, как входная, самые обычные. Я подёргал ручку каждой, но они не открывались. Устремившись направо, я услышал, как зазвонил телефон. Звук шёл из конца коридора. На секунду мне показалось, что я испугался, но быстро сообразил, что это просто телефон, кто вообще их боится? Моё любопытство подтолкнуло меня вперёд, и я пошёл. Пять шагов, десять, пятнадцать... Какой же это длинный коридор, Боже. Наконец, я дошёл до тупика. Телефон продолжал надрываться, но звук был глухим. Оно и понятно, устройство находилось в одной из комнат. Прислушавшись, я определил из какой именно и нажал на ручку, дверь без труда открылась. Комнатка оказалась маленькой и предназначалась, скорее всего, для бытовых нужд. Света не было, поэтому я раскрыл дверь нараспашку и увидел на столике допотопный телефон, каких уже и в помине не было. Но он звонил. Мне стало не по себе, но мальчишечье любопытство и не думало отступать. Я шагнул в комнату. Слева на стене висело большое зеркало, покрытое слоем пыли толщиной с палец. Справа - картина мужчины, державшего в руках голубя. Мёртвого голубя. Я с шумом, присущим героям мультфильмов, сглотнул слюну и взялся за трубку телефонного аппарата, поднес её к уху, другой рукой я взял нечто, напоминающее микрофон и дрожащим голоском, срывающимся на хрип, сказал:
- Алло?
А в ответ - тишина. Только лёгкие пощёлкивания на другом конце. Я повторил:
- Алло? Вас не слышно, я кладу трубку...
Я уже собирался положить агрегат на место, закрыть дверь и забыть о существовании этой скверной комнаты, как вдруг услышал что-то новое в трубке. Теперь я мог различить едва различимый смех. Хи-хи-хи. Это было больше похоже на насмешку. Я прижал трубку к уху так, что стало больно.
- Меня зовут Пени, мальчик, а как тебя?
Я впал в ступор, по спине побежал холодный пот. Трубка выпала из моих рук и со звоном ударилась об пол, а вслед за ней и весь телефонный аппарат. Этот звук вывел меня из оцепенения, и я побежал обратно к машине, залез на пассажирское сиденье, обхватил руками ноги и сидел так до прихода родителей. Когда они вернулись, я уже немного успокоился и не стал им ничего рассказывать. Они бы не поверили, ведь электричества нет. Да я и сам уже не верил. Это всё воображение. Из-за тех эмоций, которые вызвал у меня этот дом. Но всё же я отчетливо запомнил ту фразу: "Меня зовут Пени, мальчик, а как тебя?"
Часть вторая
Через несколько дней мы закончили перевозить свои скромные пожитки в наш новый дом. Теперь мы официально были жильцами в нём. Мама была в восторге от кухни. По её словам, при желании можно было приготовить еды на целую роту солдат. К счастью, нас было только трое. В этом огромном доме. Отцу же пришёлся по вкусу кабинет бывшего хозяина. Там он мог спокойно заниматься своими делами в уютной домашней атмосфере, которую создавал камин, книжные шкафы, дубовый стол, окрашенный в тёмно-коричневый цвет, картины... О, картины - это вообще отдельная история. Они мне сразу не понравились, все были очень мрачными и немного страшными. Начиная от угрюмых физиономий совершенно незнакомых мне людей, заканчивая натюрмортами настолько странными, что и описать то сложно. Скажу лишь, что на одном из них был изображён праздничный стол с салатами, фруктами и индейкой. Вот только индейка была явно жива, повар не потрудился отрубить ей голову, и теперь её стеклянные глаза глядели прямо тебе в душу с полотна картины. Но родителям они нравились, особенно отцу. Он говорил, что в них есть определённый шарм.
Мне же досталась просторная детская с двухместной кроватью, пушистым ковром на половину комнаты, двумя окнами, которые выходили на задний двор, откуда можно было видеть часть леса и тропинку, ведущую к реке. Напротив кровати стоял деревянный стул, на котором сидел игрушечный клоун примерно в половину моего детского роста. Он смотрел своими стекляшками-глазами куда-то в потолок, но красный нос и одежка были покрыты лёгким слоем пыли. Я подошёл к нему и стал со всех сторон обдувать его. Через несколько минут он был как новенький. Я любил клоунов. В цирке именно они доставляли мне больше всего удовольствия, но этот был не такой. Старомодный, я бы сказал. Белый грим, красный, круглый нос, башмачки, как у эльфа, с загнутыми во внутрь носками, белые перчатки, разноцветные пуговицы, кучерявые рыжие волосы. Повертев его конечности, я понял, что он был на шарнирах, которые, к слову, давно не смазывали. При каждом движении рук или ног он издавал лёгкий скрип.
- Ладно, дружок, я скажу папе, чтобы он починил тебя, - сказал я и оставил клоуна в покое.
Весь оставшийся день я потратил на изучение дома. Здесь было множество комнат, которые мы ещё не открывали, но в тех, что всё же были открыты, я нашёл бильярдный стол, библиотеку, что-то похожее на гостиную и большую столовую. В библиотеке я взял книгу о динозаврах, отнёс в свою комнату, положил на тумбочку и уже собирался спускаться вниз, как вдруг меня что-то насторожило. Мне показалось, что с клоуном что-то не так. Он по-прежнему сидел на своем стуле, смотрел в потолок, но вот положение его головы... Она была наклонена в другую сторону, или мне показалось? Я решил, что показалось, всё-таки впечатления от дома ещё до конца не развеялись, я мог и позабыть про такую мелочь, как положение головы какой-то игрушки.
Настало время ужина, мы всей семьёй собрались в столовой, зажгли несколько торшеров, так как свет обещали сделать только завтра, мама приготовила курицу, нарезала несколько салатов, наложила всё это в красивую посуду, оставшуюся от прежних жильцов. Папа купил шампанского, ведь это был наш первый день в новом прекрасном доме. Отец откупорил бутылку, пробка вылетела и ударилась об потолок, но, к счастью, ничего не разбила. Из горлышка заструился бледный пар. Мне, конечно, не разрешили попробовать шампанского, даже глоточек. Я довольствовался томатным соком.
- Пап, тот клоун, что вы принесли в мою комнату, ему нужно смазать шарниры, - сказал я.
- Клоун?
- Да, тот, с красным носом. Сидит на стуле у меня в спальне.
- Я точно не приносил туда никакого клоуна. Юль, а ты? - он перевёл взгляд на маму. Та лишь удивлённо покачала головой, мол, нет, не приносила.
- Я видела какого-то клоуна в кладовке, но он был настолько грязным, что я даже не решилась его трогать, - сказала мама. - Скорее всего, ты сам его туда принёс.
- Да, нет же! Говорю, я пришёл туда, а он сидел на стуле, да, он был грязным, но не настолько! Немного пыльным, только и всего...
Они мне не верили. Мне стало обидно. Как так, мои мама и пара мне не верят!
Я надулся и уткнулся в свою тарелку, еда не лезла.
- Как бы там ни было, - начал отец, - я посмотрю, что можно с ним сделать. А пока доедай, чисти зубы и иди спать. Завтра трудный день, будешь помогать мне чинить крышу, помнишь?
- Да, пап, хорошо, - мне всё ещё было обидно, но новость, что папа всё-таки починит клоуна, немного меня развеселила.
Я допил свой сок и пошёл в ванну, которая находилась на первом этаже. В отличие от всего остального, она была совсем современная. Душевая кабина с радио и подсветкой, новенький унитаз, шкафчик с дверками-зеркалами над раковиной. Я взял свою щётку, смочил её водой, выдавил пасту, опять смочил водой (не знаю, зачем) и стал тереть ею о зубы. Я смотрел на своё отражение в зеркале. Обычный мальчик с русыми волосами, голубыми глазами, немного узким лицом. Дверь позади меня была открыта. Свет от свечки, которую я притащил с собой, был слабым, и я едва различал её. Закончив с зубами, я сплюнул, сполоснул ротовую полость и ещё раз взглянул на своё отражение в зеркале, улыбнулся. В этом момент я услышал где-то вдалеке тихий-тихий скрип. Сначала я подумал, что кто-то крадётся по деревянному полу, и половицы, прогибаясь, издают этот звук, но потом вспомнил, что точно такой же звук издавали шарниры клоуна. Точь-в-точь.
У меня задрожали руки. Я схватил свечку и подошёл к двери, прикрыл пламя рукой, чтобы оно не светило так ярко, прислушался. Звук как будто удалялся. Тут-то я ни на шутку перепугался и побежал к себе в комнату. Я должен был убедиться, что это не клоун! Но, как и ожидал, он сидел в своей привычной позе на стуле, пламя свечки плясало в его стеклянных глазах. Я взял его за руку, пошевелил. Тот же скрип. Ошибки быть не могло. Но как это возможно? Это же игрушка!
Я забрался на кровать прямо в одежде, упёрся спиной в стену и стал смотреть на клоуна. Погасить свечку и лечь спать я не решался, мне было страшно, я дрожал всем телом. Тут я вспомнил старый фильм про куклу клоуна-убийцу. А что если это тоже убийца? Что если я засну, и он свернёт мне шею! Нужно было рассказать родителям, но... Где-то в глубине души я понимал, что они мне не поверят. Это было ясно как день. Тогда, собрав всю оставшуюся волю в кулак, я встал, взял клоуна в руки и засунул в шкаф, а дверцу подпёр всё тем же стулом. Подёргав её и убедившись, что она надежно закрыта, я успокоился. Ведь клоун на хлипких шарнирах ни за что не откроет подпёртую стулом дверь.
Я зажёг ещё пару свечей, лёг в постель и стал читать свою книгу про динозавров. Сам не заметил, как стал клевать носом и в конечном итоге уснул.
Сон мой был очень беспокойным, я ворочался и никак не мог устроиться поудобнее. Свечи давно прогорели, и комната теперь была в кромешной тьме. Я то и дело бросал взгляд на шкаф, но он был по-прежнему надёжно закрыт. Лунного света, падавшего из окон, хватало, чтобы увидеть очертания стула, придвинутого к шкафу. В конце концов, я заснул.
Проснулся я рано, но солнце уже встало, озарило комнату тёплым жёлтым светом. Я не хотел вставать, поэтому просто лежал и смотрел в потолок, думая обо всякой всячине. Настроение было прекрасное, я совсем позабыл про клоуна, всё, что я хотел, это вкусно поесть и поиграть где-нибудь во дворе, затем помочь папе с крышей и ещё побродить по дому.
Пришло время подниматься. Я сел на кровати, окинул взглядом комнату и, дойдя до середины, обомлел. Напротив моей кровати стоял стул. А на нём - клоун, только теперь он смотрел не в потолок, а прямо на меня. Я заплакал, а потом и закричал. Через какую-то минуту прибежали мама и папа. Мам обняла меня, стала гладить по голове и что-то там говорить, но я не слышал, я смотрел на клоуна, а он смотрел на меня. Чуть позже я уже выдохся плакать, тогда папа спросил, что случилось. Я лишь показал на клоуна.
- Витя, что с ним не так? - недоумевал отец.
- Я... Я... Закрыл... А он... - слёзы опять навернулись на моих глазах, и новый приступ истерики охватил меня.
Папа взял меня на руки и унёс меня в гостиную, положил на диван. Мама принесла сок и печенье. Мне очень редко давали их на завтрак. Сказать, что это не помогло мне успокоиться, значит, соврать. Я быстро переключил своё внимание на поглощение печенья и вроде окончательно успокоился. Тут-то я понял, что больше молчать нет смысла, но что говорить? "Папа, тот клоун, он живой, ходит по дому и выбирается из шкафа, в котором я его закрыл!" Звучит бредово. И даже я свои детским умом понимал это.
- Тот клоун, папа, он страшный. Я проснулся, а он смотрит на меня, мне стало страшно, и я закричал... Простите меня.
- Ничего, сынок, всё нормально. Это всего лишь игрушка, а твоё воображение сыграло с тобой злую шутку, - попыталась подбодрить меня мама.
- Я уберу его в чулан, если хочешь, - сказал папа, почёсывая затылок.
- Да, спасибо! - сказал я и потупил взгляд.
Я ещё сидел на диване и доедал последнее печенье, когда отец спускался вниз с клоуном под мышкой. Его голова была повёрнута ко мне, и он опять смотрел на меня. И улыбался. Как будто говорил мне, что ещё вернется, чтобы отомстить.
Часть третья
Прошло две недели. Всё шло своим чередом. Мы полностью привели дом в порядок, нам провели электричество. Одним словом, зажили как нормальные люди. Я совсем позабыл про клоуна. Он, по словам отца, лежал где-то в чулане, а туда я не заглядывал за ненадобностью. В библиотеке я нашёл множество интересных книг и буквально завалился ими. Это была моя страсть - читать. Письменный стол в моей спальне стал моим любимым местом. Когда я сидел за ним, я представлял себя каким-нибудь профессором, изучающим что-то очень важно. Вокруг старые книги, листы бумаги, ручки. Не хватало только очков и белого халата.
В какой-то момент книг стало настолько много, что они уже не помещались на столе, и часть из них нужно было куда-то девать, поэтому я взял несколько, которые я уже прочитал, и прикинул, куда их можно отложить. Взглядом поймал шкаф, открыл его и стал перекладывать в него книги. Освободив место за столом, я собирался уже закрыть шкаф, как что-то привлекло моё внимание. Внутренняя сторона дверцы была окрашена красной краской, и примерно от её середины тянулись пять кривых царапин, которые содрали покрытие дверцы. Я вспомнил про клоуна, которого когда-то запер тут. Что если это он оставил царапины. Я приложил пальцы к бороздкам так, как будто сам собирался соскоблить краску. Следы пятерни были холодными, как будто зимой. Я закрыл дверцу и спустился вниз, завернул под лестницу и приоткрыл дверь чулана.
Мне было интересно посмотреть на руки клоуна. Можно сказать, что это было бы последним доказательством того, что он всё-таки живой. Странно, но я почему-то больше его не боялся. Всё, что мной двигало, это интерес. В чулане горела лишь одна тусклая лампочка, которая едва-едва разгоняла темноту. Множество старых и пыльных вещей нагромождены там и сям, в дальнем углу стояла то ли картина, накрытая тряпкой, то ли зеркало. Справа, сразу возле входа стоял большой шкаф, почти как у меня в комнате. Вокруг было множество хлама, и я никак не мог найти взглядом хоть что-нибудь похожее на очертания клоуна. Лишь мусор, бочки, коробки, старая одежда. Я прошёл до конца чулана, но здесь не было и следа клоуна. Наверное, отец выкинул его или спрятал куда-то в другое место. Я уже смирился с этим и решил отправиться восвояси, как вдруг услышал смех. ХА-ХА-ХА. Он был негромкий и исходил из-за моей спины. Я вздрогнул и развернулся. Клоун сидел на шкафу, смотрел на меня и махал мне ручкой.
- Меня зовут Пени, мальчик, ты хочешь поиграть? Я добрый клоун! ХА-ХА-ХА! - он сказал это голосом того клоуна-убийцы из старого фильма. - Ты хочешь поиграть, мальчик? О, сегодня мы все поиграем! У меня есть ОЧЕНЬ веселая игра! ХИ-ХИ-ХИ!
Я осел на пол и беззвучно заплакал, не сводя глаз с клоуна. Тот продолжал смеяться: АХА-ХА-ХА-ХА! ИХИ-ХИ-ХИ! Он показывал на мне пальцем, а другой рукой нажимал себе на нос, издавая гудящий звук, как от дуделки. Потом Пени спрыгнул на пол и вразвалочку выбежал из чулана. Я ещё долго сидел там, слушал, как его несмазанные шарниры скрипят где-то на втором этаже.
Меня нашла мама, которая пошла проверить, почему открыта дверь чулана. Помню, как она вскрикнула, когда увидела меня забившегося в грязный угол и плачущего. Она позвала отца, и они вместе унесли меня в мою спальню. Мама плакала и металась по комнате, и папа, скорее, просто ничего не понимал, его глаза смотрели то на меня, то на маму. Никто ничего не спрашивал. Да я бы всё равно не смог ответить. У меня в голове всё звучали эти слова: "О, сегодня мы все поиграем! У меня есть ОЧЕНЬ веселая игра! "
Через какое-то время я пришёл в себя. Мама тоже успокоилась, она сидела на края кровати и смотрела на меня глазами полными слёз. Папа стоял у окна и смотрел куда-то вдаль.
- Мама, папа, вы должны мне поверить! Этот клоун, он живой! Тогда я закрыл его в шкафу, но он выбрался и сел напротив моей кровати, поэтому я кричал! А сейчас я пошёл в чулан, чтобы проверить, там ли он, но он стал смеяться и кричал, что сегодня со всеми нами поиграет, пожалуйста, давайте уедем отсюда! Я не хочу больше жить в этом доме, он страшный! Папа! Пожалуйста! - я был на грани второй истерики. Мама опять заплакала.
- Кукла не может говорить, Витя. Признавайся, куда ты его дел? Клоуна нет в чулане, а значит, ты его куда-то унёс.
- Он ушёл сам! Я никуда его не уносил! Он сказал, что поиграет со всеми нами и убежал куда-то! Он сейчас где-то здесь!
- Не неси ерунду! - папа говорил спокойно, но по нему было понятно, что он сомневается. Может, он тоже что-то заметил?
- Андрей, может это правда? - всхлипывая, обратилась мама к отцу. - Я не раз замечала, что некоторые вещи не на своих местах. Ложки пропадают. Помнишь, свечи тухли сами по себе, хотя никакого сквозняка не было? А этот скрип по ночам? Как будто кто-то старую дверь открывает!
- Что за чушь... - папа не успел договорить, как вдруг погас свет.
Мама коротко вскрикнула, я лишь ещё больше съежился на кровати. Все замолчали. Было слышно, как на первом этаже тикают большие часы. Раздался громкий "бум", потом ещё раз, и ещё. Это часы пробили девять вечера. Отец вышел в коридор и через минуту вернулся со свечками и фонариком. Стало светло, но от этого огненного света ещё страшнее.
- Наверное, пробки выбило... - неуверенно сказал отец.
Вдруг я услышал этот звук. Где-то на лестнице. Скрип шарниров. Я тихонько застонал и уставился на родителей.
- Разве вы не слышите? Он идёт! - пролепетал я.
- Да, это тот скрип, как ночью! - сказала мама, едва сдерживая слёзы.
Отец включил фонарик и выглянул в коридор.
- Эй, кто там! Покажись!
Ответом на это был дикий смех клоуна. АХА-ХА-ХА-ХА!
- Я пришёл проиграть! ИХИ-ХИ-ХИ! Вы готовы?!
Папа выронил фонарик и захлопнул дверь. Ошалелыми глазами он посмотрел на меня.
- Я его видел, - сказал он.
- Надо уезжать, как можно скорее! - закричала мама.
Отец подхватил меня под мышку, другой рукой схватил маму, и мы выбежали в коридор. Опять раздался смех. Он был везде и нигде. Такое ощущение, как будто его издавали стены. Мы сбежали вниз по лестнице, отец схватил ключи от машины и ломанулся в дверь, но она была заперта. Как ни старался, он не мог её открыть, казалось, она была запечатана с другой стороны. Клоун засмеялся вновь, только теперь я уже чётко понял, где он. Оглянувшись, я увидел его стоящим на верхней ступеньке лестницы. Его лицо было гримасой ужаса, глаза светились красным пламенем, костюм, который раньше был голубым, теперь был испещрён чем-то чёрным, как будто краской. Он вскинул вверх маленькие ручки и закричал: "Бегите, бегите и никогда больше не возвращайтесь, иначе вам всем конец, вы останетесь в этом доме навечно! АХАХАХАХА!"
Дом задрожал, хрупкий антиквариат попадал с полок и разбился, люстра, висевшая под высоким потолком, со скрежетом оторвалась и полетела вниз, но отец успел нас всех оттолкнуть, но один из осколков порезал мне лицо вдоль щеки. Пошла кровь, но мне было не больно, просто очень страшно, я смотрел, как отец судорожно вертит головой, пытаясь придумать, как нам выбраться. Клоун же спустился на пару ступеней вниз, вытащил из кармашка ключ от дверей и, швырнув его нам, дико заржал.
- Никогда больше сюда не возвращайтесь, это мой дом! Дом Пени! АХА-ХА-ХА-ХА!
Отец схватил ключ, метнулся к двери и просунул в неё ключ. Механизм с мягким щелчком повернулся, и двери-ворота отворились настежь. Мы побежали к машине, запрыгнули внутрь. Я упал куда-то на заднее сиденье. У меня кружилась голова, болело всё тело. Потом послышался звук, разбившегося стекла. И крик клоуна Пени: "Проваливайте, проваливайте! АХАХАХАХА! Это мой дом! Никогда сюда не возвращайтесь! Иначе останетесь в нём навечно! АХАХАХА!"
Я приподнялся в взглянул в окно машины. Пени махал руками и что-то кричал. Но что? Разобрать уже не представлялось возможным, мы уехали слишком далеко. А я всё смотрел на удаляющийся силуэт особняка, как вдруг он вспыхнул как спичка, и воздух пронзил оглушительный истеричный смех клоуна. Он ликовал. Он выгнал нас оттуда. Из своего дома. Я смотрел на огонь до тех пор, пока мне не стало дурно, и я не упал в обморок.
Но, по крайней мере, я был не в этом доме, не с этим клоуном. Пусть мы теперь будем снова жить в коммуналке, зато там не будет стольких пустых и пугающих комнат, этих странных картин, а самое главное - Пени.
Новость отредактировал LjoljaBastet - 21-12-2015, 10:26
Ключевые слова: Дом мальчик семья клоун авторская история