Волчья тропа. Часть 1
Пик… пик… пик… пик… пик... пик…Аппарат, следивший за сердцебиением, выдавал монотонный тихий звук, свидетельствовавший о том, что пациент все еще жив. Хотя Колд предпочла бы умереть от той жуткой боли, которая сейчас распространялась от ее плеча, словно огонь, по всему телу. Боль и разбудила ее от длительного сна. Как сказали врачи, она пролежала в таком состоянии дня два, пока наконец не очнулась. Девушка окинула взглядом палату, в которой лежала. Небольшое помещение, отделанные синей плиткой стены, выкрашенный в белый потолок и покрытый темно-зеленого цвета линолеумом пол. Справа окно, в котором из кровати видно лишь несколько высоких деревьев, растущих рядом со зданием больницы. Лампа, расположенная наверху, не горела. Днем ее просто не включали. Сама девушка лежала в довольно большой кровати, укрытая салатового цвета одеялом. Из одежды на ней была только бирюзового цвета роба пациента. Кто-то явно был помешан на успокаивающих цветах при оформлении больницы, да и самой одежды для больных, что было плюсом, вряд ли бы пациенты чувствовали себя хорошо, будь они в ярко-оранжевых комбинезонах, располагаясь в ярко-красных комнатах.
Колд попыталась пошевелить рукой, что привело лишь к очередной вспышке боли по всему телу, да такой сильной, что девушка тихо вскрикнула, а слезы вновь покатились по щекам. Само плечо было плотно забинтовано, что вызывало у нее раздражение. Казалось, это не сам укус болит, а бинты влияют на него, хотелось просто сорвать их к чертям, лишь бы боль наконец прекратилась. Но двигаться было нельзя, в чем Колд уже убедилась.
Скоро должны были прийти полицейские. Они долго ждали, чтобы расспросить ее о том, что она видела. Она - единственная выжившая после жестокого убийства всей ее семьи неизвестным маньяком, которого за месяц так и не поймали. Перед глазами Колд обрывочно всплыла картина того рокового вечера. Вот она со всех ног спешит домой, дабы успеть до начала комендантского часа. С началом осенних холодов день постепенно становился короче, а ночь длиннее. Именно незадолго до конца октября в городе начали пропадать люди. Сначала это были просто бездомные, до которых практически никому не было дела. Они пропадали, всем было плевать, что в принципе являлось нормой для большого города. Ну подумаешь, пропал один бомжара. Главное, что не я! Вот только бездомными дело не ограничилось. Убийца, словно почуяв свою безнаказанность, перешел, если так можно выразиться, на новый уровень. Теперь помимо бездомных пропадали и обычные люди. Причем пропадали зачастую ночью. Полиция забила тревогу, когда количество пропавших перевалило за тридцать, это еще не считая того, сколько пропало бездомных, о которых, понятное дело, никто не заботился и не считал. До этого сор из избы старались не выносить, дабы не поднимать панику в городе. Но все утаить невозможно, и в конце концов властям пришлось объявить о комендантском часе, дабы хоть как-то обезопасить людей. Они назначили патрули на улицы города в течении всей ночи.
Казалось бы, проблема решена. Город ночью патрулируют, да и никто носа не высовывает. Все боятся. После принятия комендантского часа наступило небольшое затишье, продлившееся две недели. Люди начали постепенно успокаиваться. Кто-то даже пустил слух, что маньяка поймали, а комендантский час просто для вида. Но вскоре начали находить тела некогда пропавших людей. В основном это были изуродованные до неузнаваемости тела, либо лишь обглоданные кости. Причем найти удалось лишь пятнадцать из сорока пропавших, и все они были найдены в лесу, что находился неподалеку от города. Власти не могли понять, что или кто охотится на людей подобным образом, убивая их и не оставляя после себя ни следа. Новая волна паники накатила на город, когда изуродованные тела начали находить уже в их собственных домах. И опять те же признаки. Следы когтей и укусов. И никаких свидетелей. И даже патрули, расставленные по городу, ничего не могли с этим поделать. Существо словно чуяло засаду, обходило выставленные ловушки и приманки, чем заставляло нервно дрожать даже повидавших многое охотников и полицейских.
Помня все это, девушке очень не хотелось остаться на улице, когда стемнеет. Жила она сама в загородном доме с родителями, потому путь был вовсе не близкий. А уже начинало темнеть. До дома оставалось где-то пол километра, а на улицах уже раздался знакомый гул сирены, объявлявший о начале комендантского часа. Прикусив губу, девушка побежала так быстро, как могла. Наверняка придется выслушивать от матери выговор о том, как плохо задерживаться у подруги допоздна и идти домой, когда уже темно, в то время как по городу разгуливает какая-то тварь, жрущая людей. Завернув за очередной поворот, Колд остановилась, чтобы передохнуть. Вдалеке, почти в самом конце улицы, виднелся ее дом. Двухэтажный дом, построенный в викторианском стиле, доставшийся ее отцу от прадеда. Свет на первом и втором этажах горел, что давало понять, что уже все дома. Передохнув, девушка направилась к дому уже легким бегом. Дом постепенно становился все ближе. И почему то внутри становилось только холоднее от этого. Странное нехорошее предчувствие обострилось, когда Колд поняла, что на улице как-то слишком уж тихо, вернее был один звук, но лучше б его не было…
Приоткрыв калитку, девушка зашла во двор. Двери дома были практически сорваны с петель и держались на их остатках. Ветер чуть раскачивал ее и хлопал о стену, создавая монотонный звук, который словно тисками сжимал сердце, заставляя кровь стынуть в жилах. Хлоп… хлоп… хлоп… хлоп… и тишина вокруг. «Нет… нет… Господи, прошу, скажи, что это не то, о чем я думаю…». Девушка стояла во дворе, дрожа, как осиновый лист, боясь пошевелиться, молча глядя в темный дверной проем. Уж точно она никогда бы не подумала, что ей будет так страшно зайти в собственный же дом.
- Мама… папа…? – Колд стало еще более жутко от того, что она не узнала свой собственный голос. Хриплый, тихий и едва различимый, словно у человека, который шел не один день по пустыне, у которого горло так пересохло, что он не может нормально говорить.
Никто ей не ответил. Легкий ветерок по-прежнему раскачивал двери, слегка хлопая ими. Нервно сглотнув, девушка начала постепенно приближаться к дому. Медленно, делая перерыв в несколько секунд после каждого шага, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху, словно она шла по минному полю. Шаг, еще и еще один, и вот она уже стоит на пороге дома, заглядывая в темный коридор, за поворотом которого был виден свет, идущий из зала.
- Мама… папа…? – вновь тот же хриплый и дрожащий голос девушки. Она очень надеялась, что все, происходящее сейчас, просто глупый розыгрыш. Вот сейчас выпрыгнет папа с камерой и засмеется, мол, что, трусиха, испугалась? Даже подобный сценарий Колд устраивал целиком и полностью. Только бы прекратился этот кошмар. Но кошмар не прекращался. Девушка словно на автомате так же медленно двигалась дальше по коридору, показавшийся ей бесконечно длинным и долгим. Она все время вздрагивала от звука хлопающей позади двери, то и дело оборачиваясь. И вот она наконец достигла зала и чуть не закричала от увиденного, зажав себе рот рукой, слезы, теперь уже не сдерживаемые, ручьем покатились по щекам и руке. В зале все было перевернуто вверх дном, картины с фотографиям, стоявшие на камине, были разбиты, ковер и сам диван, стоявший неподалеку от входа, изодраны, словно когтями, а ковер в нескольких местах, как и пол, был забрызган кровью.
Ноги Колд подкосились, став ватными, она медленно осела на пол, держась руками за голову, сжимая волосы в кулаки, трясясь от ужаса.
«Нет-нет-нет-нет! Это сон! Просто плохой сон! Это не со мной происходит! Надо проснуться! Надо проснуться! Ну же черт! Проснись! Проснись!»
Панические мысли метались по ее голове, не давая четко сформулировать дальнейшие действия. Все происходящее казалось ей сейчас нереальным. Но панические мысли прервали странные звуки, которые доносились откуда-то сверху. Значит, наверху еще кто-то есть! Может, это родители! Просто прячутся там! Ну точно! Может, кого-то из них просто ранило, но они живы и ждут помощи! Колд хотелось надеяться на лучшее. Она просто отказывалась верить в то, что ее родителей может не стать. Нет уж! Не сегодня! Они живы! Сжав руку в кулак, Колд резко поднялась, но все же стараясь не шуметь, медленно пошла наверх по лестнице. Благо ковер, расстеленный по всем ступенькам, глушил ее шаги. По мере приближения звуки становились все более и более отчетливыми. И напоминали они нечто, сродни чавканью. Доносилось оно из спальни родителей, дверь в которую была слегка приоткрыта. Колд было вновь открыла рот, чтобы позвать их, но что-то заставило ее замолчать, и она так и не произнесла и звука.
С каждым шагом она приближалась к родительской спальне, а звуки, доносящиеся из нее, были все более мерзкими, даже монотонное хлопанье почти сорванной с петель двери было куда более приятным. Дойдя до дверей спальни, девушка медленно наклонилась, заглядывая в небольшой зазор. То, что она увидела, отпечаталось в ее памяти на всю оставшуюся жизнь. Огромный жуткий волк нависал над остатками тела ее матери и вырывал мощными челюстями куски плоти, глотая, практически не жуя. От тела матери практически ничего не осталось, лишь окровавленные кости и лицо с застывшей на нем гримасой ужаса и боли. Мертвые глаза были повернуты в сторону дверей и, казалось, глядели прямо в глаза ее дочери.
Колд просто парализовало от страха. Она продолжала наблюдать за этим жутким зрелищем широко раскрытыми глазами и с открытым в немом вопле ртом.
-М... ма.. м… ма... МАААМААА!!! – наконец заорала девушка и тут же закрыла себе рот рукой, отшатнувшись от двери, пятясь назад. Через секунду в спальне раздалось приглушенное рычание, а в следующий момент двери слетели с петель от мощного удара. Колд, уже закричав во весь голос, упала на спину. Из спальни медленно вышел тот жуткий волк. Он сильно отличался от тех, что Колд видела на фотографиях и в зоопарке. Шерсть существа была черной, как смоль, а глаза красные, словно угли. Рот приоткрыт в оскале, демонстрируя острые клыки, кровь с которых вперемешку со слюной капала на пол. Да и сама эта тварь была больше волка раза в три, хоть и походила на него. Удивительно было, как это существо вмещалось в коридоре.
В глазах девушки застыл ужас, а тело словно стало невероятно тяжелым и непослушным. Хотелось быстро встать и бежать со всех ног подальше от этого кошмара. Но глаза существа, глядевшие прямо на нее, словно подавляли собой волю и инстинкт самосохранения, заставляя смотреть прямо в них, не двигаясь. Колд до боли стиснула зубы, сжимая руки в кулаки, продолжая трястись от страха. А волк подходил к ней, тихо рыча, словно зная, что его жертве некуда деваться, и вот он уже стоит, нависнув над девушкой, как и минуту назад стоял над трупом ее матери. Из приоткрытой пасти несет кровью, словно со скотобойни, вот только это кровь человеческая. От ужаса, что сковал ее, Колд даже не обратила внимания, как несколько капель упало ей на лицо. Волк стоял так, наверное, с минуту, глядя в глаза своей жертве. И тут существо резко опустило голову, вонзая острые клыки в плечо девушки. Это было настолько внезапно, что она даже не сразу поняла, что произошло, даже когда переломанные мощной челюстью ключица и лопатка хрустнули. Тут уже девушка завопила во все горло, от боли и кошмара в глазах тут же потемнело…
Пик… пик… пик… пик… пик… пик…
Колд молча лежала, глядя в потолок. Она уже кое-как дотянулась до кнопки вызова медсестры. Теперь осталось только ждать, когда она придет и придут полицейские со своими расспросами. И что она им скажет? Что пресловутый убийца, сожравший столько народу, - это жуткий демон-волк? Почему тогда он оставил в живых, ее если других убил? Они ведь наверняка будут и это спрашивать… Ведь будут же…
Продолжение следует…
Ключевые слова: Оборотень волки смерть убийство авторская история