Ночной ужас на Аю-Даге
Сходил на Аю-Даг и переночевал там. Сначала вообще не хотел делиться этим опытом. Потом отпустило немного. Потом даже стало тянуть поделиться, чтобы облегчит ношу. Вдруг туда кто-то захочет подняться и переночевать? Вы думаете, я там Грааль нашел? Не ходите туда на ночь.Я давно хотел сходить на Медведь-Гору с ночевкой. Не знаю, почему и как захотел, просто уже очень давно возникло такое желание. Помню, еще маленьким отдыхал в Крыму, и папа показывал на нее (эту гору с побережья отовсюду видно) и рассказывал. В 2005 я попал в Артек, где мне провели экскурсию по всему лагерю, и я частично залез на Аю-Даг из Артека, из лагеря Морской, на самую его морду. Было очень красиво. Отвесно, опасно, невероятно красиво. Внизу дикий пляж, камни, вода зеленая, Артек и Гурзуф – как на ладони. Вид на миллион.
Сам Аю-Даг очень красив. Я наблюдал его со стороны Гурзуфа, Партенита и Краснокаменки, сверху. Такая клевая гора, просматривается со всех сторон. Редкий лес, все видно со всех сторон. Массивная, но простая, типа валун вселенских масштабов и правильной формы лежит у моря. Со стороны Артека, из Лазурного, – вообще сказка как красиво, волшебный вид. Добрая такая гора на вид, абсолютно безобидная, мирная.
Где-то я услышал о том, что Аю-Даг непростое место, даже мистическое немного. Что там НЛО часто видят, огни какие-то летают, шары. НЛО я видел сам неоднократно, так что ничего особенного в этом не усмотрел. Ну пусть летают. И еще услышал, уже от крымчан, о том, что это – место силы. Какой силы – непонятно. Просто место силы, и все. Каждый раз, когда в разговоре возникала тема горы, люди цокали языками: «Да, Аю-Даг – это место силы, да». Это еще сильнее разогревало мое желание там переночевать. Такое вот сильное желание, без всякой конкретной цели (это важно, потом поймете).
В тот год я жил и работал в Крыму, в Ялте. Много где побывал, в том числе в Многоречье, у мистической горы Бойка. После этого на Бойке мне тоже захотелось переночевать и тоже безо всякой конкретной цели. Но я живу в Ялте, до Аю-Дага по прямой всего километров семь, на машине пятнадцать минут. Решил я начать с Медведя (далее – Мишки, как ее называют местные).
Небольшая справка о себе. Я психически здоров, абсолютно здоров. О моих отношениях с Богом писать не буду, но вера есть. В себе уверен. Не боюсь ничего, то есть абсолютно ничего, даже смерти. Готов отбыть в мир иной в любую секунду, знаю, что рано или поздно это случится, и мысли об этом меня нисколько не пугают. Даже люблю на тему смерти подкалывать людей и наблюдать их реакцию. Людей и ситуаций разных я не боюсь тем более. Не боюсь темноты, ведьм (хотя и не отрицаю их существования), ночных лесов, духов и прочих таких вещей. Есть твердая уверенность, что они мне зла не причинят. Короче, я адекватный, психически стабильный, твердый, сильный, уверенный в себе мужчина в самом расцвете сил. У меня своеобразное философское отношение к жизни.
Решил идти на Аю-Даг с одним знакомым, он тоже загорелся идеей там переночевать. Договорились идти вечером, в субботу. Но в одну субботу я не смог, уехал по личным делам. А в следующую не смог он, мой звонок застал его на пляже в Гурзуфе за отчаянными попытками восстановить подорванное предыдущим вечером шестью бутылками божественного новосветского брюта здоровье. С каждым заныриванием в прозрачную прохладную морскую воду частичка здоровья восстанавливалась, но конца видно не было. Но ведь никто и говорил, что в Крыму жить легко. Выходные у меня выпадают редко, они на вес золота, да и отступать я не привык. Решено – иду на Мишку сам.
Сборы были нехитрые. Каремат, чтобы спать, фонарик, чтобы светить, зеркальный фотоаппарат с двумя объективами и ГоуПро, чтобы снимать ночью НЛО, старый советский морской бинокль, чтобы наблюдать, спички, чтобы разжигать, и полтора литра воды, чтобы не дать себе засохнуть. Алкоголь не употребляю вообще уже очень долго. Еще взял толстовку, на всякий случай, если ночью будет прохладно.
Про Мишку читал, что там люди ночуют, некоторым страшно, некоторые разбиваются ночью, падают. Интернет такими историями кишит. Думалось: «Неадекваты какие-то, я-то не такой! У меня все будет норм».
Доехал до Партенита. Ориентировался на местности по отзывам о походах. Около семнадцати часов в пансионат прошел без проблем, на входе взяли 50 рублей без выдачи чека. Бюджетненько. Увидели рюкзак с торчащим карематом, спросили, куда это я. Цель свою я секретом не делал. Женщина-вахтер порекомендовала до темноты спуститься, не то по темноте спуск трудный. Когда услышала, что я на ночь, как-то погрустнела, взгляд ее изменился на какой-то отстраненный. Рядом еще один вахтер сидел, сразу проснулся и спросил: «А зачем это Вам?» Меня это позабавило еще. Рассказали, как пройти до кинотеатра Крым и до калитки на гору. Калитка заварена МЧС. На вопрос, почему заварена, ответили: «Чтобы с ночевкой не поднимались» - «А как пройти?» - «Да Вы через калитку перемахните, делов-то». Вот она, сила денег. 50 рублей свое дело сделали :)
Путь лежал через пансионат Крым. Парк там действительно красив, но очень запущен, а сам пансионат – колхозный совок. Пляж – полный алес, никому не советую.
Итак, на гору, к мечте!
Еще до калитки начались чудеса. Я думал, что на Мишке ничего нет, то есть просто гора. Как оказалось, гора сверху донизу покрыта следами человеческой активности. Первый знак – еще до калитки находятся раскопки старинной православной часовни, сейчас рядом построен современный храм. Часовню нашли, когда в 1860-х годах стали прокладывать новую дорогу через гору в Гурзуф (старая дорога была построена непонятно кем и непонятно, сколько тысяч лет назад). Вот по этой новой старой дороге и происходит подъем. Перемахнув через калитку, начал подниматься.
Подъем нетрудный. Дорога петляет серпантином. Единственная трудность – дорога размыта, на ней тысячи мелких камней. Подниматься и особенно спускаться нужно аккуратно. Виды на долину Партенита открываются фантастические. Теплые золотые закатные полутона, все залито солнечным светом. Тишина, спокойствие, умиротворение – вот три слова, описывающие подъем. Рядом с новой дорогой местами сохранилась старая. Сюрреалистическое видение – большие булыжники, полностью заросшие мхом, подпирают узкую, местами еще сохранившуюся дорогу. Кто и сколько лет назад по ней ходил?
Первые странности начались недалеко от калитки. Мишка – гора популярная, народу восходит много. Это видно по следам человеческим. Направления удобно размечены стрелками, нарисованными на камнях. Не заблудишься. Иногда попадаются окурки. Увидев окурок, у меня появилось внутреннее желание его убрать с дороги. Не голос никакой, а намерение такое четкое. Типа, нужно убрать. И мысль внутри возникла сама собой: «Она этого не любит». В смысле, когда курят и мусорят. Намерение было настолько сильное, что я начал собирать окурки, редко попадающиеся на дороге, чтобы потом их выбросить. Со стороны, наверное, это выглядело комично, но я такие вот внутренние желания и позывы без внимания не оставляю, а тем более, такие сильные.
По пути пару раз попались спускающиеся туристы. Группы торопились вниз, а я торопился наверх. Дорога петляла, проходя рядом с дорогой старой. Тут и там появлялись какие-то развалины – кучи камней. Иногда по ним можно было определить контуры прошлых построек.
Ближе к вершине я увидел туристическую группу, возглавляемую гидом. Он бойко рассказывал про историю Мишки. Оказывается, на горе долгие века жили люди. Интересно то, что прямо под ногами, вперемежку с камнями, лежал бой керамики. Настоящая древняя керамика прямо под ногами. Я проверил – мать честная, это действительно так. Многие камешки – не камешки вовсе, а разбитые горшки, амфоры и тому подобное. Гид рассказал о том, что раз в два-три года кто-то обязательно находит куски редкой керамики с остатками росписи, а также монеты. Гид один раз нашел медную ременную пряжку. Закончив рассказ, гид начал торопить группу на спуск, ибо солнце уже садилось. Добрый такой дядька, нормальный, гору знает хорошо. Подойдя к нему, я спросил о хорошем месте, где можно переночевать. Он изменился в лице, бросил что-то типа: «Я тут ничего не знаю. Негде тут переночевать. Спускайтесь лучше вниз» и стал от меня убегать. По-настоящему убегать. Блин!
Сразу после группы попалась развилка, на камне были направления «К Монастырскому мысу» - налево и «К вершине» - направо. Мне на вершину, конечно же. Уверенный в правильности пути, я почти побежал. Надо же еще до заката устроиться. От развилки до вершины путь занял минут 20. Всего чуть больше часа. Легкий подъем, даже пенсионеры поднимутся. Дошел я до вершины, а там - поляна. На поляне – пирамидка из камней разного размера. На поляне – места стоянок с кострищами (привет незнающему гиду!). А чуть ниже поляны, метров 50 вниз, – о, чудо! - место моей стоянки.
Представьте себе валуны, скалы тон по 50-100. Попадаются гладкие, как голыши, но есть и расколовшиеся на части, острые, с расселинами. Хаос такой, полосой тянущийся метров на 50. Форма – как язык, широкий в основании и сужающийся. То, что мне нужно! Вид с валунов – фантастика! Море – аж до Турции видно. Справа – Ласточкино гнездо, Ай-Петри, кусочек Ливадии, Ай-Даниль как на ладони, кусочек Гурзуфа и Адалары. Вот они, внизу, прямо как на ладони. Слева - море. Вокруг – сосны. Ты возвышаешься над ними, паришь прямо там над кронами деревьев. Нереальный пейзаж, сдобренный какофонией поющих цикад. Вот оно, вот почему меня сюда тянуло! И так будет всю ночь – море, горы вдалеке, огоньки на Ай-Петри, звезды, тишина, почти полная луна, серебрящая воду… Блин, ради это стоило напрягаться, чтобы сюда попасть. Я был счастлив.
Зачем я туда пришел? Как я уже говорил, была мечта. Даже и не мечта, а мечтишка. Из разряда «Хорошо бы…» Хорошо бы на кабриолете от Лос-Анджелеса до Сан-Франциско прокатиться. Хорошо бы на Прасониси на кайтсерфе погонять. Хорошо бы в Красном море с аквалангом нырнуть. Хорошо бы на Медведь-Гору забраться и переночевать. А поскольку я человек упертый, то многие мои "хорошобы" сбываются. Вот и с Мишкой так, "хорошоба" сбылась. Залез. И начал ловить кайф.
Как уже сказал, вид открывался потрясающий. Простор. Свобода. Катера внизу снуют. Горы вокруг. Виды на миллиард долларов. Солнце почти зашло, и я смотрел, как оно закатывалось за Ай-Петри. Вы видели когда-нибудь это грандиозное зрелище? А я наблюдал. И настроение, и состояние было просто фантастика. Не надо никуда спешить, впереди чудесный вечер и звездная ночь, костерок. Городской житель о таком мечтает.
Я расположился в камнях. Такая удобная площадка прямо в валуне. Выступ на уровне пояса ровный, как полка в вагоне. Рядом – выемка для костра. Костер кто-то палил, но давно, еще до дождей, может быть, даже в прошлом году. К слову сказать, было жарко. Когда я вышел к валунам, я вспотел настолько, что выжал свою майку. С козырька бейсболки поток не капал даже – лился тонким ручейком. Жарко было, а я очень торопился. Повесил майку на теплые камни. Они на солнце нагрелись, солнце зашло, а они теплыми остались, и начали теплоту излучать. Еще одна фантастика.
Итак, место для ночевки я нашел мгновенно, как будто меня кто-то вывел прямо на него. Лучше не придумаешь. Разместился я на валуне, раскрыл багаж, разложил каремат, в бинокль насмотрелся, нафотографировал видов и даже наснимал на ГоуПро. До сих пор видеоролики размещены в Ютубе. Как же там красиво!
Потом посетила мысль позаботиться о костре. Надо было натаскать сухих веток, чтоб не искать их по темноте, чтоб на всю ночь хватило. Благо это было нетрудно. По какой-то причине на Мишке в месте, где я остановился, очень много сушняка. Стоят прямо деревья мертвые, сухие. Живых тоже много, но и сухих достаточно. Как раз в промежутке между валунами и поляной. Лежат многие, вывернутые из земли, а многие просто засохли и стоят. Дров я набрал быстро, веток и толстых и тонких. Набирая, заметил, что много деревьев покореженных чем-то, типа перекрученных, растут так (впоследствии я видел еще два таких места в Крыму – на горе Бойка и в Пьяной роще, где находиться страшно даже днем). И даже перекрученные сухие стволы стоят. Итак, набрал я достаточно дров поддерживать костер всю ночь. Это было самое правильное решение, которое, вероятно, спасло мой рассудок.
Запасшись дровами, сел на самый высокий валун и начал наблюдать за миром. В это время начался «синий час». Это у фотографов есть такое понятие. Пограничный час между днем и ночью. Когда день ушел, а ночь не наступила. Отличные фото получаются. Мир еще не спит, но уже не бодрствует. Красиво, спокойно, тихо, мирно. Внутреннее состояние покоя такое. Хочется молиться и медитировать. Душевный аплифт такой.
Внизу торопились в порт последние яхты. Проплыл последний прогулочный кораблик из Гурзуфа. Мне было прекрасно слышно, как гид что-то истошно кричала в мегафон. Над Ай–Петри еще были видны остатки былого величия светового дня, а с востока над горизонтом появилась темная полоса предстоящей ночи. Она ширилась и вскоре заняла собой полнеба. Из Артека, из лагеря Лазурный, неслись звуки какого-то пионерского мероприятия. Я прекрасно представлял, что у них происходит, потому что в это время в Лазурном отдыхала моя дочь. У них каждый вечер на пляже костровая площадь, прямо перед Адаларами, я даже наблюдал копошащиеся фигурки детей некоторое время.
Вдруг меня укусил комар. В Ялте нет комаров, и я даже не подумал, что комары могут здорово испортить ночь. Стало заметно прохладней. Надел толстовку, вроде помогло от комаров. Начал думать, как бы от комаров ночью отбиваться. Пожалел, что не подумал о такой мелочи заранее.
Темнота взяла свое, день окончательно отступил. Я быстро разжег костер. Сухостой зажигается мгновенно. Понимаю теперь, как легко при неосторожном обращении вызвать лесной пожар. Пара пустяков.
Пара слов о цикадах. В Крыму в лесах везде слышны цикады. На Мишке цикады так сильно шумели, что порой только их и было слышно. Знаю, что цикады активны только в светлое время дня. Ночью они молчат.
Сразу после наступления темноты цикад как будто кто-то одномоментно выключил. Сразу так, внезапно. И воцарилась тишина. Не совсем мертвая, было слышно, как что-то говорят пионеры внизу. Не было еще десяти вечер. 21:31, если быть точным. Помню, что смотрел на часы.
Как-то тихо и мирно было. Темнота вокруг, ее разгоняет свет костра, дрова потрескивают. В лесу я раньше ночевал, знаю, что это такое. В общем, все то, чего я ожидал.
Вдруг тишина из приятной превратилась в мертвую. То есть звуки пропали вообще. Пионеры заглохли. Рано они ушли, подумал еще я. Дрова потрескивали, но тоже как-то тихо. Появилось ощущение, что вся горы прослушивается, то есть слышно самый маленький звук. Как-то сразу стало неуютно. Очень все это быстро произошло, практически мгновенно.
Ну ничего. Было так тихо, что я аж начал прислушиваться. Вдруг посреди этой тишины у меня возникло ощущение того, что за мной кто-то наблюдает. Пристально так, этот кто-то недалеко. Стало совсем неприятно. Совсем-совсем. Напрягся я так, поежился. И вдруг посредине этой пугающей тишины затрещали ветки, как будто ко мне кто-то шел.
В принципе, я понимал, куда иду. Я помнил, что на горе водятся лисы и разные мелкие животные, барсуки всякие. Крупных животных на этой горе нет – для них просто нет места. Со всех сторон – поселки, гора между ними зажата. Я был готов к страхам ночи, к звукам разным. Меня они не пугают. Но к этому я готов не был.
Звук издавало не мелкое животное. Мелкие животные вообще тихо крадутся, это для них вопрос выживания. Ветки же трещали так, как будто шел кто-то большой, килограммов на сто. Медведей на Мишке нет. Как будто это шел человек. Причем шел напролом через чащу, ломился не таясь. Но это был не человек, потому что люди ходят по тропе, а на тропе сухих веток и бревен нет. Если бы даже это был бы человек, который, допустим, заблудился и сбился с тропы, то его было бы слышно издалека. То есть издалека было бы понятно, что кто-то идет, сначала тихо, потом все громче – интенсивность звуков нарастала бы.
Источник звука был неблизко, метров за сто от меня. И возник он из ниоткуда, как будто по воздуху бесшумно летел, а потом вдруг бац - и напролом по сухим веткам.
Рассказать о том, что я в это время почувствовал, трудно. Мозг как будто вскипел. Он сразу обработал информацию и не смог выдать рациональное решение. То есть анализ мгновенный всего, а решение не поддается нормальной человеческой логике. То есть непонятно, что это такое. Звуки от кого-то тяжелого, это не человек и не зверь, а больше никого-то и нет. С самых ступней до макушки мгновенно прошла какая-то судорога, все волосы встали дыбом. Сказать, что мурашки побежали по коже, – это ничего не сказать. На коже не осталось ни одного миллиметра, свободного от мурашек. Даже не мурашки, а гусиная кожища. Наверное, было похоже на то, как коты иногда в случае опасности дугой выгибаются и у них шерсть дыбом встает.
Я писал уже о том, что ничего не боюсь. Помните? Вернее сказать, не боялся до той ночи. Когда я услышал звуки, как ветки под кем-то хрустят, и почувствовал, что кто-то за мной пристально наблюдает, меня сковал ужас. Не страх, а именно ужас. Страх – это когда ты боишься чего-то или кого-то, когда все ясно и понятно. Результатов боишься. А у меня ничего непонятно было. Кого бояться? Чего? Что кто-то этот сделает? Чем грозит? Как защищаться? Да и возможно ли от этого защититься? Страх контролировать можно, он логике поддается. Поэтому я и не боялся ничего. С ужасом – труднее. Не поддается логике. Он возникает сам по себе и сковывает тебя. Леденит душу. Короче, сковал меня ужас.
Нужно было что-то делать. Но вариантов-то особо много не было у меня. Выхватил горящую палку из костра, получился вроде как своеобразный факел. Фонарик в руке, мощный такой, галогенный, узким пучком бьет, но сильно. Вскочил я, встал лицом по направлению к звуку и начал шарить по лесу лучом света. Пошарил по направлению звука – никого. А звук не прерывается, как будто меня кто-то по дуге обходит. Как заору: «Кто там? Покажись!». Думаю: «Если зверь, то услышит, остановится, затаится, а потом незаметно улизнет. Если человек – отзовется, наверное, сам испугался». А не отзывается никто. Продолжает идти так же, как и шел. Не зверь. И не человек вроде.
И тут вообще сделалось ужасно. Мозг не мог выдать ответ на вопрос, кто же это. Он как бы разводил в недоумении руками, мол, не понимаю. Я приготовился к схватке не на жизнь, а на смерть. Реально. А шаги все раздавались – хрусть-хрусть. Я не дрожал и не трясся, а просто стоял, окаменев.
Не помню, сколько это продолжалось. Думаю, не очень долго, пару-тройку минут. Но тогда показалось, что целую вечность. Вдруг шаги остановились так же внезапно, как и начались. Мертвая тишина отступила, и я услышал звуки обычного мира. Ветерок зашелестел, дрова щелкнули, из Гурзуфа ветер донес остатки какой-то мелодии дискотеки 80-х. Леденящий душу страх немного отступил. Я почувствовал усталость. Боже, как я был рад услышать эту паршивую музычку! Она мне вернула ощущение реальность, того, что я не один, что недалеко, в Гурзуфе, в Артеке, люди есть. Я за эту мысль зацепился, как утопающий за соломинку. А еще с тоской подумалось: «Сейчас только полдесятого, как же я всю ночь выдержу тут?».
Присел я к костерку и стал мозговать, что делать дальше. Вариантов-то оказалось скудновато. Сидеть у костра в камнях и ждать, пока из темноты выйдет знакомиться ЭТО. Идти обратно в Партенит. Звонить в МЧС и в полицию. Вот и все варианты.
В Партенит спускаться – не вариант. Это значит собрать все разложенные вещи и идти по темному лесу как раз через место, где ЭТО трещало. То есть ЭТОМУ в лапы. Спускаться по темноте целый час (оказалось верное решение – я и при свете-то, спускаясь, чуть ноги себе не переломал) - ужасно просто. Думать об этом – ужас сковывает. Вариант со звонком другу МЧС тоже отпал, я не помню почему. Просто сам собой отпал. Наверное, оставил, как последний шанс. Осталось только одно – сидеть у костра. Вернее, лежать. Камни так расположены, что, когда сидишь, тебя отовсюду видно. Когда лежишь – тебя выступы каменные скрывают немного, я выложил видео в Ютубе, там видно хорошо. Решил я поближе к костру. Почему? Не помню точно, видимо, решил, что свет от костра защитит как-то. Мозг тогда работал странно, думалось как-то нечетко. Это из-за нечеловеческого напряжения, которое я испытывал, слыша звуки. Напрягся, потом отпустило. Итак, прилег я на каремат на землицу, прямо прижался к костру так, что почти опаливало меня с одной стороны, и затаился. Вжался в камень. Ибо ужас поотпустил, но не до конца. В одной руке – фонарик, другая готова схватить факел из костра в любой момент и отбиваться, отбиваться, отбиваться.
Неудобно было: в камне торчали выступы, больно впивались в спину, но мне было пофиг. Так таился я минут сорок. Вдруг начался знакомый сценарий. Мгновенно тишина, и – шаги. Хрусть-хрусть. Ближе уже, ко мне идут. Кто-то медленно через чащу пробирается. Снова вскочил, снова волна ужаса, снова нереальная гусиная кожа. Снова фонариком по лесу – никого. Просто деревья стоят. В этот раз хруст остановился на несколько секунд, потом движение изменилось – снова по дуге пошел. Снова все исчезло, и музыка включилась далеко внизу. Постоял, прилег. Перестал думать о том, что же ЭТО такое. Воспринял это как данность: ЭТО здесь есть, ходит вокруг и постоянно за мной наблюдает.
Подумал: «Что же я сделал по своей-то воле? Пришел сюда. Зачем? Какого, спрашивается…? Отдыхал бы сейчас в Небе, или в Честере, или, на худой конец, в Апельсине. Или бы просто в номере спал бы. А я – тут». И тоскливо стало: это, помимо неотпускающего ужаса. А еще вспомнилась Ведьма из Блэр. Моя ночь начинала чем-то напоминать тот фильм.
На небе было ровно половина Луны, половинолуние. Помню, подумал, что без луны вообще бы мне кирдык пришел бы. Я очень люблю смотреть на звезды ночью у моря, но в этот раз мне было абсолютно наплевать на звезды. Я просто зафиксировал, что они есть.
Это приходило ко мне несколько раз, примерно раз в час. Раз 5–6 приходило. Около полуночи хруст был особенно слышен, и ЭТО подходило очень близко к камням, в которых я укрылся. Думаю, метров на двадцать от меня. Я в этот момент не дышал даже, подвинулся к костру так близко, что чуть не загорелся. Ужас был нереальный. Хотелось вскочить и бежать подальше от этого места. Просто бежать, куда глаза глядят. А там обрывы с трех сторон, вертикальные стенки метров по 200. А где обрыва нет, в сторону Поляны силы, стоит ЭТО. И ждет. Или чего оно там хочет. Страшно было так, что даже боялся высунуть руку и подбросить хворост из малой кучи в костер.
Перед походом я надеялся смотреть на море. Какое там! Страшно, очень страшно было даже пошевелиться.
НЛО на Аю-Даге я все-таки увидел. Лежал, а передо мной было небольшое окно в небо – 2 валуна, а между ними проход. С места, где я лежал, было видно немного неба над морем. Около двух часов пополуночи я увидел шарик, как большая точка такой. Он очень быстро в небе пролетел, как будто равнобедренный треугольник очертил. Сначала параллельно к морю, под углом вниз, потом вверх. Все это мгновенно случилось, секунды за две. Нет, это был не самолет. Но мне в то время было абсолютно наплевать на НЛО. Было страшно встать. НЛО вылетел за пределы окна, и я просто зафиксировал, что видел это, а эмоций не было никаких. До сих пор вижу перед глазами этот полет, когда о нем вспоминаю.
Один раз за ночь я забылся, минут на пятнадцать. Проснулся с каким-то диким чувством, а костер притух. Снова паника, страх и ужас. Мысли: «Ну все, мне конец». Лихорадочно быстро развел костер снова. Слава Богу, дровами запасся с избытком.
Ближе к рассвету ужас начал отпускать. В последний раз похрустело около трех. После трех все подуспокоилось, даже диджей в Гурзуфе попрощался и остановил шарманку. Ужас плавно отпускал, перешел в разряд страха. Я был в полном изнеможении, как будто разгружал вагоны весь день до этого. Около четырех небо начало сереть, не помню точно времени. Темнота стала отступать. Четко помню момент, когда черное сменилось серым.
И внезапно начали звонить цикады. Страх мгновенно исчез. Мишка снова стал спокойный, мирный и безобидный. Как по мановению волшебной палочки. Как будто и не было ничего, никакого ночного ужаса. Я немного подождал и, когда темнота окончательно отступила, быстро собрался и почти побежал вниз, в Партенит. Пройдя немного, увидел фундамент старинной часовни. Я ее вечером проходил. В часовне горели (!!) несколько свечей. То есть за ночь не потухли. А должны были выгореть. Людей ни ночью, ни утром не было вокруг - ночью там просто темнота, хоть глаз выколи, – не пройдет никто, а утром я бы заметил. Мистика.
Спускаться оказалось труднее. Камешки мелкие, скользишь по ним. Еле спустился. Несколько раз падал, соскальзывал от напряжения и рассеянности внимания. Очень хотелось пить. В пансионате "Крым" увидел ночного сторожа, поливающего цветы. Попросил попить. Снял бейсболку и спросил его, не поседел ли я. Он ответил что-то типа: «Что, на горе с ночевой был? Х*р тебя туда понес, там же не зря калитка замурована». На мой вопрос ответил, что все норм, не поседел. А на второй вопрос, почему замуровали, он рассмеялся и ответил: «Ты теперь и сам знаешь, если спрашиваешь, не поседел ли». Логично.
В Партените сидел целый час – рано очень, и такси только к семи утра подъезжают. На такси поехал до Ялты. Рассказал водителю, он подтвердил, что там странные истории происходят, но сам он ни с чем подобным не сталкивался, хотя в детстве ходил на Поляну силы с ночевкой неоднократно. Для него Мишка, наоборот, светлое место оказалось. Добрался до своего номера и в полном изнеможении упал на кровать и заснул. Два дня после похода чувствовал себя так, как будто из меня выпили всю энергию.
Вот так вот я сходил в поход с ночевкой. Как говорил Остап Ибрагимович, сбылась мечта идиота.
Продолжение история получила 3 недели спустя. Забирал дочку из Артека. Она прощалась с подругами, а я ждал ее на костровой площадке, прямо у Адаларов. Мишка оттуда великолепен. Нависает над Артеком всей своей массой и красивой формой. Стоял я и смотрел на него со страхом. После ночевки наверху у меня было одно желание – держаться от него подальше. И вдруг как молния меня пронзила – я понял одну закономерность, связанную с этой горой. Сразу после моего похода в жизни случилась крупная неприятность. А восходил я туда 25 июля 2015 года. Ровно десять лет назад, день в день, 25 июля 2005 года, я восходил на Мишку в первый раз. Вот это я как раз и вспомнил. И на следующий день в моей жизни также случилась крупная неприятность. Вот такая вот неприятная история.
Не моей горой оказался Аю-Даг. Не подойду к нему больше близко.
Новость отредактировал YuliaS - 15-08-2018, 08:25
Ключевые слова: Крым гора Мишка авторская история популярное