Вампир

- Привет, дружище! – голос Сереги звенел в трубке радостным предвкушением встречи, - ты идешь на встречу выпускников?

Вообще, Серегу я знаю уже сто лет. Или двести. Не помню точно. И в школе, и в университете он всегда был «двигателем прогресса». Невозможно было не поддаться его задорному обаянию, стремлению делать все всем вместе, и, главное, радоваться тому, что делаешь.

Вот и сейчас он снова организовал встречу выпускников. А что – отличное дело. Посидим в кафешке, повспоминаем, отдохнем от всей этой повседневной рутины.

…

Окна небольшого кафе на окраине Москвы затянуты морозными узорами. Мягкая музыка, неяркий свет, клубы сигаретного дыма, а вокруг – только старые друзья. Пусть уже лысые и с пивными животами. Наши милые девчонки с удовольствием рассказывают о своих детях и мужьях. И так хорошо вспомнить наши общие юные годы!

-Лепота! – протянул Серега, когда мы с ним вышли на улицу подышать морозным воздухом, - слушай, дружище, можешь присмотреть за всем тут вместо меня, а то ты ж знаешь, живу я в Подмосковье, и боюсь опоздать на последнюю электричку.

-Да, не вопрос, - отвечаю, - только раньше ты так не стремился сбежать.

- Понимаешь, в прошлый раз, - начал Серега и в его глазах блеснула грустинка…

…

Серега, как всегда, проследил, что бы всем всего хватило, официанты получили свое вознаграждение, дамы не забыли сумочки. С чувством выполненного долга Серега вышел из кафе и бросился ловить такси. Тогда же еще не было смартфонов и онлайн-заказов. А такси поймать было надо, потому что последняя электричка ждать не будет.

За пару минут до отправления Серега все-таки выскочил на перрон с бокового выхода, и хотел уже было облегченно вздохнуть, да рано успокоился. В спешке он перепутал номер перрона. Головной электровоз – вот он, стоит напротив Сереги на другом перроне, через минуту отправляется. Да только между ней, электричкой и Серегой – железнодорожные пути. А бежать к началу перрона и потом к ближайшему вагону – не вариант. Даже трезвый чемпион мира по спринту, и тот не успеет. А Серега, понятное дело, не был. В смысле чемпионом. И по спринту. И… Неважно.

Да только для Сереги нерешаемых задач не существует. Куковать до утра на вокзале из-за каких-то двух жалких минут? Не на того напали. Поэтому решение, на его взгляд, было самое простое. Он аккуратно спустился на пути и начал обходить электричку перед электровозом. Так же быстрее и легче.

Но везенье Серегу сегодня оставило. Электровоз свистнул, вздохнул, чем-то зашипел и не спеша двинулся на Серегу. Прыгнуть в сторону, на пути – никак. Попытаться забраться на перрон – тем более, никак. И тут, в поле зрения Сереги попали такие ступенечки на «морде» электровоза. Зачем они там, никто не знает. То ли стекла мыть, то ли еще зачем. Важно только одно – они там есть.

…

Ночной лес рвался навстречу электровозу. Головной прожектор ярко выхватывал у темноты четкую полоску рельс впереди. Яркая полная луна сказочно освещала поля, бросала отблеск своего волшебного света на искорки замерзших озер и ручьев. Снежная пыль весело вихрилась по бокам кабины, уносясь куда-то назад. В кабине было тепло и уютно.

Алешка уже шестой год работал машинистом электровоза на этой ветке. И ему нравился этот последний, ночной рейс. Ты летишь по рельсам сквозь ночь в тепле и уюте, в вагонах усталые люди едут до своих остановок, а ты с изумлением глядишь на эту заснувшую сказочную природу. И можешь нафантазировать, что вот там, за сугробом, спят великаны, а там, за лесом – живут сказочные птицы, а вот тут, в завихрении снега, оживают злые, но неопасные, призраки.

…

Ехать, прижимаясь к «морде» электровоза, было холодно. Пальцы начали неметь. Лицо побелело от холода, нос, наоборот, покраснел, а глаза от ветра начали слезиться. И Серега понял, что надо что-то срочно предпринимать.

…

Снежная пыль рассеялась и, внезапно, Алешка увидел, как с той стороны лобового стекла начал подниматься призрак, или, скорее вампир. Лицо белое, носяра красный, глаза так и сверкают. Алешка протер глаза – нет не сон. Электричка несется со скоростью девяносто километров в час, за окнами мороз, вьюга, полная луна. А к лобовому стеклу снаружи прижалось жуткое страшилище. Шевелит губами, видать что-то говорит, и рукой еще показывает, что бы Алешка, дескать, его в кабину пустил. Ага. Сейчас.

…

Машинист попался какой-то нечуткий, думал Серега. Видит же, что замерз человек, пустить его надо в теплую кабину. Но, с другой стороны, и не отмахивается. Полез куда-то и прижал к стеклу изнутри инструкцию и пальцем в строчку тычет, где написано, что посторонние в кабину допускаться не должны.

…

Алешке было неловко вот прямо так отказать вампиру. Все-таки мороз на улице. А вампир, хоть и нечисть, а все одно - жалко. Алешка и показал ему инструкцию, где черным по белому написано, что вампиров в кабину пускать нельзя. В смысле вообще никого нельзя. Вампир, похоже, попался грамотный. Прочитал и сразу как-то сник. Загрустил и в стекло перестал даже стучать. Алешке даже как-то стыдно стало. Настолько, что он, было, остановку не пропустил.

…

Когда поезд остановился, вампир тихонечко, как краб, начал перебираться к двери кабины. И такой он был грустный и несчастный, что Алешка не выдержал. Плюнул на инструкции и открыл дверь. Вампир забрался в кабину

И сразу протянул скрюченные, озябшие руки к радиатору.

- Это какая остановка? – с трудом прохрипел вампир.

Алешка, от неожиданности вздрогнул и ответил.

- Мне до следующей, можно? У меня билет есть, - вампир просительно смотрел на Алешку.

- Бедный, - подумал Алешка, - даже билет честно купил, но кто ж захочет ехать в одном ночном вагоне с вампиром, вот и мается бедолага снаружи, на морозе, - и разрешил.

…

На следующей остановке отогревшийся вампир вылез наружу, распахнул полушубок, достал початую бутылку водки, отхлебнул из горлышка, и, аккуратно заткнув горлышко газетной пробочкой, поставил бутылку в кабину. Молча стукнул рукой по сердцу, прослезился и прямо через сугробы зашагал к спящему городку.

- А хороший он, - подумал Алешка, - тронув электропоезд, - водкой поделился. Нет, определенно – наш человек.

…

За спиной, из кафе, доносились аккорды популярной песенки. Серега садился в такси, чтобы, не дай боже, снова не опоздать к последней электричке.