Бучил
Хочу рассказать вам об одном местечке в Калужской области, под названием Бучил. Это овраг, глубиной от 12 до 18 метров. По дну течёт ручей, а по его крутым склонам беспорядочно растут деревья и кустарники. Начинается овраг возле кладбища села Остров, проходит вдоль засевного поля и уходит вглубь леса. А ручей впадает в реку Протва.Место это пользуется дурной славой у жителей окрестных деревень. Старожилы рассказывают много историй, правдоподобных или совсем не. Я же хочу описать вам несколько реальных эпизодов, случившихся со мной или моими ближайшими родственниками.
Рассказ мой будет от лица моей бабушки — это конец 30-х годов прошлого века.
«У соседа пропала овца. Утром ушла со всем стадом, а вечером не вернулась. Пастбище тогда было недалеко от кладбища, а Бучил служил природной преградой. Паслись коровки, да овцы рядышком, но близко не подходили. Может, чего боялись…
Пастух, когда стадо собирал, да на село вёл, овцу отбившуюся не приметил. Вроде как со всеми шла, ан нету. Выслушав пастуха, сосед пошёл на поле с веревкой искать пропажу. Уже вечерело, и сумерки опускались на деревню. По своим делам я вышла на околицу, услышала отдаленные крики соседа со стороны кладбища, и решила пойти посмотреть - не нужно ли помочь.
По дороге я заметила, что со стороны Бучила надвигается сильный туман, который то стелился по земле, то выкидывал длинные, как руки, струи. Стало немного не по себе, и где-то внутри укололо иголочкой страха. Голос соседа, хоть и стал более приглушенный, но доносился точно из тумана: «Бяшка! Бяшка!»
«Колька, ты где?» - изо всех сил крикнула я и бросилась вперед. Туман принял меня в свои цепкие объятия и тут же все звуки и ощущения смазались. Я как будто шла в густом молоке. Ноги стали предательски подкашиваться и в этот момент на меня кто-то налетел.
- Колька! Чуть не зашиб!
- Извини! Саша! Слышишь? Бяшка! Бяшка!
Откуда-то донеслось тихое блеянье овцы. «Там она, я точно знаю. В Бучиле. Саш, помоги, мне веревку надо привязать, да я спущусь,» - опять послушалось блеянье овцы, но громче и с другой стороны. «Вот! Слышишь же! Надо спускаться,» - он повлек меня за собой, под ногами почувствовался уклон. Через несколько шагов уже закончится ровная земля и начнется крутой склон. Сосед шагал, как будто ничего не замечая.
- Стой!
Я рванула его за руку, что было силы:
- Остановись! Ты помереть, что ли, хочешь?! И меня за собой утащить удумал?! Не позволю!
Как-то резко сникнув и опустив плечи, сосед остановился, бормоча:
- Так, Бяшка… там же она… там.
Я сказала:
- Коль, пойдем отсюда. Если твоя Бяшка упала в овраг, то переломалась и к утру точно дух испустит. Лучше, с утра придем и посмотрим. В такой туман лезть в Бучил – только сгинешь зазря.
Мы развернулись и пошли в село. Туман как-то поредел, проглянули огни села. Не отпуская руки соседа, я направилась в сторону околицы. Сосед безвольно плёлся за мной, что-то бормоча. Когда подошли к селу он приободрился и зашагал увереннее. Когда подошли к его избе, то сильно удивились. Возле плетня стояла его пропавшая овца, растерянно озиралась и блеяла.
- Она вернулась, в аккурат, как Сашка за околицу пошла. Думаю, за тобой, Николай, и пошла. Саш, а ты разве овцу не видела? - оповестила бабушка из дома напротив.
- Так кто же тогда в Бучиле блеял? - опешил сосед…
- Не ходи сегодня никуда, Саш. Давай, я тебя до дома провожу?
- Нет, Коль. Лучше, Бяшку запри понадежнее. А за меня не волнуйся – не заблужусь!
***
Зима 1941-42гг. Так же от лица бабушки.
Эта зима выдалась тяжкой во всех отношениях. Голод, холод, война, да и дом наш сгорел. Хорошо, хоть немца погнали. Много их осталось лежать на полях и перелесках, возле реки Протва. Много осталось и наших.
Нас, работавших на лесозаготовке, определили в помощь санитарным бригадам – собирать и сортировать павших. Наших ребят увозили на полуторках, неизвестных хоронили в общих могилах. А вот немцев никто не хотел хоронить. Сбрасывали их в Бучил, немного присыпав землей, да и дело с концом. Живых среди них не было, уж поверьте. Не может человек, даже фашист, остаться живым после нескольких дней на улице, при сорокаградусном морозе. Да вот только стали из Бучила стоны доноситься. Все сельчане их слышали, но не придавали значения, не до того нам было. А овраг тот стал местом совсем поганым.
***
Середина 70-х годов – от лица моей мамы.
Пошли мы с тетей и сестрой в рощицу, за ягодами. Земляники в тот год было много - только успевай собирать. Рощица была небольшой и светлой. С двух сторон были поля, с третьей стороны проходила дорога, а с четвертой – Бучил.
Денек выдался хороший, не жаркий. Настроение у нас было прекрасное. Мы втроём ходили неподалеку друг от друга, то и дело «кланяясь» очередной ягоде и периодически перебрасывались парой слов.
Подняв очередную спелую ягодку, поднялась и вслух похвасталась находкой. Но мне никто не ответил… Я огляделась и увидела, что рядом со мной никого нет. Наверное, решили меня разыграть – вот ведь хохмачки. Улыбнувшись, сделала несколько шагов и заметила, что ноги ступают по траве приглушённо, как при сильном тумане. Да и вообще - окружает меня какая-то странная тишина. Все звуки окружающей среды пропали.
Чем дальше шла, тем больше странностей я замечала. Роща уже не казалась мне знакомой. Да, и это была уже не берёзовая роща - меня окружали сосны! На траве, то тут, то там, лежали их иголки. Корявые пни выглядывали из-за стволов, покрытых лишайником. Это был самый настоящий бор!
Деревья стояли довольно редко, но по мере моего медленного продвижения вперед, ветви над головой сходились всё больше и больше. Начало заметно темнеть. Я попробовала позвать сестру или тётю, но не смогла. Слова как будто застряли в горле. Ноги медленно ступали вперед, хотя я и сама не могла сказать, куда иду. Просто шла с глупой улыбкой.
Страха не было, скорее любопытство. В голове роились вопросы. Как я сюда попала? Где все? И почему так тихо? Пытаюсь восстановить в памяти последние события, но ничего необычного вспомнить не удалось. Судя по расстоянию, которое прошла, рощица должна была уже кончиться.
Если рассудить, даже в сосновом бору не может быть так тихо. Ветер гуляет по кронам, деревья скрипят, редкая птица вскрикнет или взмахнёт крыльями… Да и другие звуки, уже человеческие. Шум трактора, к примеру. Точно! В поле, рядом с рощицей пахал трактор. Тётя ещё пожаловалась, что он своим рёвом нарушает идиллию. Где же он? Я не могла уйти так далеко, чтобы его не слышать.
Откуда-то издалека послышался звук работающего трактора, всё громче и громче. Я повернула голову на звук. И в этот момент все звуки окружающего мира обрушились на меня. Шум ветра, пенье птиц, стрекот кузнечиков, отдаленное мычание коров с пастбища… Всё вернулось. Я опять в знакомой рощице. Вижу своих.
Резко остановившись, с поднятой для следующего шага ногой, посмотрела вперед и чуть не вскрикнула. Поднятая нога зависла над пропастью Бучила. От взгляда в его темную пасть начинает кружится голова. Чтобы не потерять равновесие, хватаюсь за тонкий ствол дерева, растущего рядом. Очень осторожно ставлю ногу на твердую землю. И, немного попятившись задом, развернулась и побежала от опасного края. Бегу, задыхаюсь, а сердце бьется, как у колибри. Подбегаю к сестре и сходу обнимаю её.
- Что случилось, Таня?
- Всё хорошо! Просто соскучилась!
А через несколько лет ту берёзовую рощу уничтожили – расширяли колхозные поля. Деревья даже не рубили, а, с помощью бульдозеров, скидывали прямо в Бучил, вместе с корнями. Падая, они увлекали за собой деревья, росшие на берегу и на склонах оврага. И на дне Бучила образовалась куча бурелома.
***
Середина 80-х – от лица моей тети.
Пошли мы с сыном Вадимом, десяти лет от роду, гулять. Прогулку планировали длительную, потому взяли с собой немного еды и воды, в двух лукошках. Погода к прогулкам располагала – ясный летний день, но не жарко. Летают бабочки, стрекочут кузнечики, на ветках поют лесные птицы, а в небе парят стрижи.
В планах было пройти от нашего села, Острова, по дороге до Галчатовки. (Эта деревня была сожжена во время ВОВ. На момент описываемых событий там сохранился всего один дом и стояло несколько печек, в чистом поле). Потом, через лес, к поселку Раденки, и около него остановиться на привал. Возвращаться же думали по дороге, вдоль Бучила, через Двуречки.
До Раденок дошли в прекрасном расположении духа. Перекусили на полянке. Чтобы не идти домой с пустыми лукошками, возникла идея поискать грибов в болотистой местности неподалеку. И пошли в прохладный лес искать грибы и приключения.
Поначалу нам повезло, и мы быстро заполнили одно лукошко. Вадим никак не унимался, двигаясь всё дальше и дальше в болото. Меня начало это тревожить, пришла мысль, что тут и Бучил недалеко. Он как бы «поднимает» свои крутые берега отсюда. Пыталась остановить Вадима, но куда там… Увлеченный мальчишка и думать не хотел ни о чем, пока не наберёт достаточно грибов. Незаметно стали опускаться сумерки, повеяло вечерней прохладой. Вадиму никак не удавалось заполнить своё лукошко.
- Сынок! Надо возвращаться, уже холодно становится и темнеет.
- Мам, ну ещё чуть-чуть!
- Нет, хватит! Если хочешь, завтра ещё раз сюда придём.
- Ну, ладно…
С грустным видом, сын подошёл ко мне. Я развернулась, чтобы пойти назад, к Раденкам, но впереди была вода. Далеко, однако, мы залезли. И без палок. Попытались обойти заболоченный участок, но не смогли. Везде выступала вода. Подобрала пару крепких на вид веток, очистила их от сучков и листьев. Теперь-то мы найдем дорогу!
- Сынок, возьми палку! Как же мы умудрились так глубоко забраться?!
Щупая перед собой почву, я с изумлением понимаю, что мы можем двигаться только вперед, в сторону Бучила. Уже заметно стемнело, начал образовываться туман. Вадим пошёл первым, ощущая себя первопроходцем в тропических лесах Амазонки или джунглях Африки. Он быстро двигался, весело тыкая палкой перед собой и покрикивая, чтобы я не отставала. Остановился он внезапно, практически на полушаге, и как-то съежился, и засопел.
- Вадим, что случилось?
Он повернул ко мне лицо, с глазами, полными слёз.
- Мама, там вода!
- Не бойся и не плачь! Мы сейчас вернёмся, ещё раз внимательно посмотрим тропинку и обязательно найдем выход. В конце концов, мы как-то же сюда пришли!
Старалась говорить, как можно более бодрым голосом, но чувствовала, что ещё немного и голос может предательски задрожать.
- А, ну-ка капитан, давай изучим этот остров!
- Конечно, старпом!
Мы двинули назад, теперь я шла впереди. Двигались теперь гораздо медленнее, пытаясь расширить радиус твердой земли, но это не получалось. Наоборот, мне показалось, что тропинка стала уже и закончилась гораздо раньше. Вадим подтвердил мои догадки. Чувствую, как страх овладевает мной, стараюсь подавить панику. Развернувшись, командую идти в сторону Бучила, где Вадима остановила вода. Может, он просто невнимательно смотрел и мне удастся найти проход.
Туман тем временем уже опутывал ноги серой поволокой, пока ещё прозрачной. Пройдет час и уже будет трудно разглядеть собственную руку. Что уж говорить о том, чтобы выбраться с болота. У нас было с собой немного спичек, хотя этого явно было мало, чтобы просушить древесину для костра или факела. При мысли о ночёвке на болоте, да ещё и рядом с Бучилом, стало дурно. Прокручивая в голове эти мысли, перестала смотреть на дорогу. Палка внезапно провалилась в трясину. Не может быть! До места, где Вадим остановился в прошлый раз, была пара десятков метров. Круг суши явно сужался и довольно быстро. Увидев мой страх, Вадим потерял остатки духа и заревел в голос. Я тоже не смогла сдержать слёз, они предательски потекли по щекам. Справившись с собой, схватила сына за плечи и начала трясти.
- Хватит истерик! Ты же мужчина! Ну-ка соберись!
Это действие немного взбодрило не только сына, но и меня. Быстро снимаю босоножки, высыпаю грибы из маленького лукошка и кладу их внутрь. Отдаю лукошко Вадиму. Присаживаюсь, показываю, сесть мне на плечи. Когда Вадим устроился, беру свою палку поудобнее, и ступаю прямо в воду. Если болото неглубокое, то я смогу пройти.
Сделав несколько шагов, понимаю свою ошибку. Ноги провалились до колена, и с каждым шагом уходят всё глубже и глубже в холодную жижу. Становится всё сложнее вытаскивать их и переставлять, сидящий на плечах сын сковывает движения и добавляет вес. Пройдя всего несколько метров, я выбилась из сил. Стоять на месте было невозможно - болото ощутимо засасывало. Надо скорее идти обратно. Разворачиваясь, сделала неловкое движение, поскользнулась и с криком упала в жижу.
Поднявшись, начала двигаться на четвереньках, пару раз зачерпнув гнилую воду открытым ртом. Сын, соскочил с меня, ещё при падении и теперь семенил рядом. Его не так сильно засасывало, из-за более лёгкого веса.
Выбравшись из трясины и продышавшись, пришли к неутешительным выводам. Моя палка потеряна, от такого купания одежда была мокрая, неприятно липла и холодила кожу. Вадим дрожал, то ли от холода, то ли от страха.
- Сынок, спички не промочил?
- Нет – тихо ответил Вадим.
- Зажги.
От маленького огонька спички туман немного отступил. Мы с ужасом заметили, что вода окружает нас со всех сторон и сухой клочок земли остается совсем маленький.
- О, Господи! Иже еси на небесех… Вспоминай молитвы сынок!
Молитв вспомнили немного. Верующей я себя не считала, да и сына к этому не приучала, хотя оба крещеные. Вспоминались только какие-то отрывки из детства, когда бабушка изредка водила в храм, фразы из фильмов, или слова верующих соседок. Потом я поняла, что всё больше погружаюсь в воспоминания и вслух описываю убранство храмов, утварь, одежду священников. А после и вовсе переключилась на рассказы знакомых старух. Сын давно уже не трясся, а сидел на земле и смотрел на меня, открыв рот. В какой-то момент я начала рассказывать, что говорила мне знахарка из соседнего села:
«Когда бес заводит, то матюком его, да похлеще!»
- Ё* твою мать – само вырвалось у меня – Да, пошёл ты на х*й, хвостатый урод!
- Мама, ты чего?
- Вадим, ты тоже ругайся, сынок!
- Но, мама… ты мне говорила…
- Я разрешаю. Ругайся!
И мы начали дружно матерится на всё и всех вокруг, постепенно повышая голос, переходя на крик. Страх немного отступил, когда мы орали в темноту. Вдруг, в голове, как будто лампочка зажглась.
- Сынок, по клеверу можно выйти! Ищи клевер!
Эта мысль оказалась верной. Дожигая последние спички, мы наступали прямо на розовые цветки. Клевера было много. Как будто кто-то выложил из него тропинку. Странно, что мы до сих пор её не замечали. Когда вышли на дорогу в Двуречки, было совсем темно. Бучил отпустил нас.
Ключевые слова: Овраг овца туман болото морок авторская история популярное