"Глазами, полными ужаса, Чарли смотрит на то, что лежит сейчас рядом с ним на ковре, белоснежный ворс которого приобрел грязно-красный цвет. Его дочь... Кэрри... То же самая маска агонии на лице что и у матери. Вот только никаких порезов. Тело исковеркано, смято, грудь вдавлена, казалось, что она попала под каток..."

"Глазами, полными ужаса, Чарли смотрит на то, что лежит сейчас рядом с ним на ковре, белоснежный ворс которого приобрел грязно-красный цвет. Его дочь... Кэрри... То же самая маска агонии на лице что и у матери. Вот только никаких порезов. Тело исковеркано, смято, грудь вдавлена, казалось, что она попала под каток..."

"Глазами, полными ужаса, Чарли смотрит на то, что лежит сейчас рядом с ним на ковре, белоснежный ворс которого приобрел грязно-красный цвет. Его дочь... Кэрри... То же самая маска агонии на лице что и у матери. Вот только никаких порезов. Тело исковеркано, смято, грудь вдавлена, казалось, что она попала под каток..."

Глазами, полными ужаса, Чарли смотрит на то, что лежит сейчас рядом с ним на ковре. Белоснежный ворс которого приобрел грязно-красный цвет. Его дочь - Кэрри... Та же самая маска агонии на лице, что и у матери. Вот только никаких порезов. Тело исковеркано, смято, грудь вдавлена, казалось, что она попала под каток...